Труболесье
Шрифт:
— Сначала ты до гола раздеться пытался, я вообще не понял зачем, но пытался. Костюм с тебя не слезал и ты начал его на себе в клочья рвать, но он тут же обратно зарастал. Короче, у тебя ничего не вышло и ты начал по кругу бегать, обряды какие-то напевать себе под нос. Мантры читать… причём такие, какие даже я слышал впервые. И что самое интересное! — гном поднял палец вверх. — Кто-то обратил на это внимание и послал на тебя временное благословение. Это был кто-то из тёмных Божеств, потому что сразу после этого ты захотел поджечь мой дом при помощи новой силы. У тебя в руках в буквальном смысле появился огненный шар, который
— Дела… — произнёс я и почесал затылок. — А мне всё иначе казалось, словно это ты до гола разделся, стоги сена поджёг, а потом…
— Что потом?.. — Олекх с интересом посмотрел на меня.
— Потом я видел своего старого друга и странный сон… Словно я оказался в своём мире. Всё выглядело так реально… — я посмотрел на свои руки и легонько себя ущипнул. — Как сейчас. Это было… как будто наяву, а я попал в свой мир. Меня никто не видел, я проходил сквозь предметы, но словно видел, что там происходит…
Я перевёл свой взгляд на гнома. Олекх сильно насупился и пересел в более напряжённую позу, приложив одну руку к подбородку и тяжело дышал:
— Насколько реальным был сон? События пересекались? Что ты там видел, какой временной отрезок?
— Сон был реальным, как я уже и сказал… Очень реальным, а мне такие сны никогда не снились раньше. Всегда были чёрно-белые. И события пересекались, а временной отрезок… Прямо после момента, как я попал в Вилестрию…
— Стой-стой-стой. Как ты узнал, что это именно после твоего попадания, а не до?
— Всё дело в том, что там был… мой друг. — произнёс я и то ли наигранно, то ли нервно улыбнулся. — Только он мёртвый был.
— Мёртвый прям… совсем или звал тебя в образе мертвеца?
— Нет, прям совсем мёртвый. Короче, очень странная ситуация, даже и не знаю, как описать…
Олекх тяжело вздохнул, в очередной раз почесал свой затылок и всё же достал из сумки свою трубку, попутно начав забивать её друденой. Его тяжелый взгляд несколько раз падал на меня, но подолгу не задерживался, всё время ускользая куда-то вниз, на землю. Так прошло порядка двух минут, после чего старик всё же решился на откровенный разговор:
— Послушай, парень… — гном вытряхнул из трубки перегоревшую траву и уже было потянулся за новой партией, но раздосадовано цокнул, когда ничего в сумке не нашёл. — Чёрт, уже всё скурили… Как же быстро уходят запасы, когда появляется ученик… Я ведь так и не рассказал тебе кто ты такой, верно?..
Я покрутил головой и вопросительно посмотрел на учителя:
— В каком смысле, кто я такой?.. Это про Феникса?
— Именно. Я погляжу, у нас и в самом деле скопилось много вопросов… Про Богиню, предсказание, твоё обучение и теперь сон. Всё это тесно связано и я бы хотел слегка приоткрыть завесу тайны. Всё рассказать я не могу, так как многого сам не понимаю. Никогда не узнаешь, где в легендах правда, а где ложь, но одно я знаю точно. Способности Феникса чётко и ясно описаны во всех повестях. Их всего две… Ну, первую ты уже знаешь…
Гном посмотрел на меня и улыбнувшись, изобразил руками взрыв:
— Ты горишь на солнце, словно факел и притом залечиваешь все раны. Огонь для тебя, словно родная колыбель и если честно, мне очень сложно понять, почему он приносит тебе столько боли. В повествованиях про Феникса никогда это не упоминалось… Но мне кажется, я даже знаю почему… Вероятнее всего, никто, никогда, находясь в здравом уме, не рассказывал бы про это своим детям. Ведь никому из них не хотелось бы, чтобы их дети отождествляли себя с подобным героем, страдающим мазохизмом…
Я вскинул брови и с сомнением посмотрел на гнома:
— Когда это я страдал мазохизмом?
— Если выживешь, то рано или поздно точно начнёшь. Твой организм либо привыкнет к боли, либо начнёт конвертировать её в счастливые эмоции.
— В эндорфин?
— В эндо… чё? — гном нахмурился и тут же отмахнулся. — Не знаю, что за слово ты такое использовал, но смысл, как я думаю, ясен! Поощрять тебя будет за само-поджог, если простым языком. Привыкнешь и тебе будет начхать на боль от обжигающих языков пламени.
— Возможно в этом и есть логика, но сколько же тогда гореть надо?.. — я закатил глаза к небу и представил, как каждый день с утра разжигаю костёр и встаю в него, чтобы закалить свой дух. — Брр… Нет, даже представлять не хочу… Ладно, а что ещё за способность?
Гном бросил на меня быстрый взгляд, ковырнул ногтём в зубах, доставая застрявший кусок мяса и посмотрел на меня с сомнением. Он словно не решался, стоит ли мне об этом рассказывать:
— А вторая способность… Не знаю, слышал ли ты, но в нашем мире есть создания, именуемые Оракулами…
— Слышал. — спокойно произнёс я, показывая гному, что справка мне не требуется. — И что?.. Как моя вторая способность с ними связана? И способность это дар, про который говорилось при попадании в мир или нечто другое?
— Вообще… другое. — гном насупился. — Кстати, а что у тебя за дар?
— До этого момента я считал, что как раз регенерация от солнца, а теперь даже и не знаю вовсе…
— Хм… Ладно, с этим потом разберёмся. Хотя, вроде как, обычно дар проявляется почти сразу и связан с чем-то, что хорошо получалось у тебя при жизни. А насчёт способности Феникса… В сказаниях было сказано, что Фениксу подвластен не только огонь, но и время. Если быть точным, ты должен уметь видеть будущее, прошлое и настоящее в разных его точках, как Оракулы. Только есть разительное отличие. Оракулы видят появление новых рас, а ты видишь что-то важное, что случилось или должно случиться, или происходит прямо сейчас. Чаще всего, это должно проявляться в моменты сильных эмоциональных всплесков…
— Ты хочешь сказать… Что мой сон, это, ведение?
— Я не хочу ничего утверждать, просто даю тебе пищу для размышлений. Не знаю, правда ли это, что у тебя есть подобная способность, но… Огонь же и в самом деле не причиняете тебя вреда. — Олекх пожал плечами. — Выходит, предсказание говорило правду про первую способность. Так, почему тогда не поверить и второй его части?
В моей голове всё быстро встало на свои места, а пазл собрался в единую картину. Теперь всё точно ясно. Артём и в самом деле погиб, а я и в самом деле Феникс… И теперь могу не только бесполезно гореть на солнце, доставляя себе физическую боль, но могу доставлять себе и моральные расстройства, посредством подглядывания за ситуациями, которые видеть не должен…