Трудно быть боссом
Шрифт:
Я судорожно схватила за руку Кристину и сжала так сильно, что та вздрогнула.
— Кристина, чего это они, а? — сбивчиво зашептала я.
— Вакуло Димитрович - заслуженный работник музучилища по профилю «Национальные инструменты народов России», — сдавленно пояснила сестра. — Как торжество, так он и играет.
— Да знаю я, что он играет! О каком торжестве речь?!
— Да мне откуда знать?!
— Ева! — выступил вперед мой папа. На этот раз он был одет в полицейскую форму. А так как папа всю сознательную жизнь проработал инспектором
Будущие свекровь и теща оживились. Под наше с Кристиной оторопелое хлопанье ресницами они ловко подхватили пакеты с угощениями и беспардонно полезли в сервант за красивыми тарелками из дорогого английского фарфора, который Кристина привезла из Лондона.
— А что вы… делаете? — искоса взглянув на играющего «Выйду на улицу, гляну на село» Потапова-старшего, испуганно произнесла Кристина.
— Как, что? — с нежнейшей улыбкой, от которой у меня побежали мурашки, обернулась к нам будущая свекровь. — Сватовство праздновать собираемся!
— Стойте! — я наконец пришла в себя. — Какое сватовство?!
— Ева… — предполагаемая свекровь оставила сверкающий чистотой сервант и понимающе приобняла меня за талию. — Ну, давай начистоту: где ты, оступившаяся грешница с ребенком на руках, еще найдешь такого мужика? работящего, непьющего, доброго? Ребенка покрестим, запишем на нашу фамилию, и через год он будет петь в хоре! Все сложится, как нельзя лучше!
Потапов преданно закивал, отчего его кудрявые волосы подпрыгнули вверх, а в медвежьих глазах отразилась вся гамма испытываемой радости за грядущее событие.
— Я не собираюсь замуж, слышите меня?! — в отчаянии отпихнула жениха я.
— Ева! — рыкнула будущая «свекровь». — Костя – единственный мужчина, который готов взять на себя твоего ребенка! Да, ты по глупости оступилась, но даю тебе слово, с моим сыном ты будешь, как за каменной стеной. Впрочем, давайте уже за стол!
Родственники засуетились. На столе появилась домашняя закрутка, мамин фирменный мясной пирог и даже молодая картошечка с грибочками. Нарядная скатерть, тарелки из английского фарфора, салфетки – и кухонный стол под аккомпанемент гармони превратился в скатерть-самобранку, ломящуюся от яств.
— Ева! — зашипела у моего уха мама. — Ну, ты посмотри, как они стараются! Не упрямься! Неужели хочешь, чтобы тебе вслед продолжали смотреть с сочувствием и недоумением?
Как-то сразу нечем стало дышать, и я втянула грудью воздух.
Мама с торжествующей улыбкой сжала мою руку.
— Будь умницей, соглашайся! — прошептала она.
Мой отец водрузил бутылку армянского коньяка на стол. Рядом, как грибы после дождя, выросли закуски.
— Молодых в центр стола! — громогласно приказала «будущая свекровь». Вакуло Дмитриевич ловко отставил гармонь в сторону и подогнал к столу одиноко стоящую у окна табуретку.
Костя Потапов сладко улыбнулся и протянул мне руку.
Я же медленно отступала назад к гостиной.
— Кристина, не стой! Неси еще стулья! — скомандовала наша мама над ухом у окончательно одуревшей от происходящего сестры.
— Горько! — растянув гармонь, бодро крикнул Вакуло Дмитриевич.
— Горько! — подхватили веселье наши с Потаповым мамы. И только мой папа промолчал. Видимо, мысль о том, что он расстается с любимой дачей, никак не давала ему покоя.
Выскользнув из-под руки Потапова, я бросилась в спальню.
Лёва снова забился между кроватью и тумбой, и сидел, прижав к себе Симбу.
— Мам, я не хочу выходить… — испуганно протянул он.
— Лёва, где твоя куртка? Быстро бери свой рюкзак! — сбивчиво зашептала я.
Еще ни разу в жизни мы не собирались так быстро. Я застегнула Лёве курточку, помогла надеть кроссовки и повесить на спинку рюкзак. Нам повезло – почти все наши вещи были уложены в чемодан, поскольку мы собирались съезжать на съемную квартиру.
Я вытащила чемодан из шкафа и скинула туда вещи Лёвы. О чем я вообще думала, когда возвращалась?! Ведь знала, что мои родители могут устроить нечто подобное! Знала, и все равно вернулась…
Я запахнула плащ, схватила свою сумку, всунула ноги в туфли на высоком каблуке. Вскоре мы с Лёвой прокрались через прихожую к входной двери. Чемодан старались тащить бесшумно, но это было необязательно: на кухне вовсю играла тульская гармонь. Вакуло Дмитриевич был в ударе - видимо, мечты о даче моих родителей придавали ему сил.
Моя мама пускала слезу и нестройным голосом подпевала Вакуло Дмитриевичу. Все остальные ждали, когда я принесу на кухню сына, за которого был уплачен выкуп.
— Бежим, — шепнула я Лёве.
Схватила его за руку, и мы рванули к распахнувшему свои двери лифту.
Глава 24. Ева
Оставаться рядом с домом Кристины не хотелось, и мы с Лёвушкой, толкая чемодан на колесиках, зашагали по дорожке в сторону остановки. Куда мы пойдем, я уже решила. Снимем номер в городской гостинице, переночуем, а потом найдем съемную квартиру. Только вот с Андреем поужинать теперь не получится. Надеюсь, он не сильно расстроится.
Я достала мобильный и отправила сообщение.
«Андрей, не приезжай. Сегодня у нас не получится поужинать вместе»
— Мам, а куда мы пойдем? — хмуро посмотрел на меня Лёва.
— Попробуем остановиться в гостинице. Думаю, нас примут.
— А потом?
— А потом будем искать квартиру.
— А в ресторан мы не пойдем? И Симба не попробует пиццу? — расстроился мой малыш.
— Сходим туда завтра, ладно?
— Симба хотел сегодня…
Я увидела лавочку и указала на нее сыну.