Трудно быть боссом
Шрифт:
— Ты так красиво говоришь, Андрей! Но попробуй собрать вместе твоих и моих родственников! Да они передерутся и не дадут тебе слова сказать!
— Если не станут нас слушать, мы просто больше их не позовем. И перестань хмуриться! Все будет хорошо. Вот увидишь!
— Ладно, — примирительно выдохнула я. Было ясно, что «хорошо» с первого раза точно не будет, но спорить с Андреем – бесполезное занятие. Лучше приберечь силы на потом. Еще неизвестно, чем закончилась вечеринка у Кристины дома.
В полдень мы были готовы отправиться обратно в город. Наши вещи были уложены в багажник, в доме были заперты все двери и отключено электричество.
Как только Андрей завел машину, Лёва снова принялся напевать песенку. Он пел во все горло, с немым обожанием посматривал на Андрея, и ему было совсем не страшно возвращаться вникуда.
Глава 37. Ева
Через час впереди показался город.
— Сначала заедем к твоей сестре и заберем оставшиеся вещи. Потом я отвезу вас на Голубева. Дед знает, что вы приедете, но боюсь, сам появится только к ночи. Возможно, я вернусь даже раньше, чем он. Все зависит от мамы. Позвони Кристине, скажи, что мы через полчаса будем у нее.
Я достала из сумки телефон и попыталась его включить. Увы, он оказался полностью разряжен. Я так не хотела отвечать на звонки после своего бегства, что попросту не проследила за батареей.
— Ладно, сегодня воскресенье. Она точно будет дома, — успокоил меня Андрей. А если ее нет, у тебя же остался ключ от квартиры?
— Остался.
— Отлично. Если что, напишем ей записку.
Через пятнадцать минут показались многоэтажки, в одной из которых жила моя сестра.
На парковке у дома нашлось свободное место, и автомобиль класса «люкс» аккуратно встал в парковочный карман.
— Знаешь, Лёва, останься лучше в машине, — посмотрев на сына, принял решение Андрей. — А мы с твоей мамой сходим наверх, к тете Кристине. Как знать, что там произошло за эти два дня. Не будешь бояться?
Лёва замотал головой: – «Не буду!», и крепче прижал к себе полусырого Симбу. Я улыбнулась. Каким смелым он стал! Даже маленькие плечики распрямил, а в маленьких глазках теперь поблескивала уверенность.
«Все же, как много для ребенка значит отец», — поднимаясь за Андреем по ступеням, размышляла я.
Лифт поднял нас наверх, и мы остановились у двери нужной квартиры.
Я позвонила в звонок, и вскоре дверь открылась.
— Ты почему не предупредила, что приедешь?! — без приветствия набросилась на меня сестра. Причем набросилась как-то странно, полушепотом, страшно закатывая глаза.
— Мы только заберем оставшиеся вещи. Там немного: мое пальто, курточка, конструктор и сапожки Лёвы, — не понимая, отчего она так злится, я начала оправдываться. — Надолго не задержимся.
— Нет! Лучше я сама тебе их отдам. Позже! — замахала руками сестра.
— Почему? — уставился на нее Андрей.
— Мама и папа… они с того вечера, что ты сбежала, у меня живут! — сбивчиво зашептала Кристина. — Ждут, когда ты вернешься! Пьют чай из моего английского фарфора и никак не хотят уезжать домой! Даже не представляешь, какой начался скандал, когда выяснилось, что ты сбежала! Потаповы, будто с цепи сорвались! Чего только не кричали в наш адрес! И что они нам великое одолжение сделали, и что тебе, Ева, за твой поступок некрасивый, в аду гореть… в общем, их маман как выпьет, так и несет ерунду. А выпили они прилично, пока тебя ждали. Так что, идите лучше куда-нибудь в другое место. Иначе снова начнется скандал.
— Что за глупости! — разозлился Андрей. — Я не собираюсь ни от кого прятаться!
— А ты, смелый, я смотрю, — поморщилась Кристина.
— Поверь, нет никого хуже моей матушки, когда она не в настроении! Уж с вашими родителями будет проще найти общий язык, — самоуверенно распрямил плечи Харитонов.
— Это кто там, Кристина?! — раздался грозный голос моего отца из гостиной.
— Ну, все…поздно уходить, — зажмурилась сестра.
— Так, с меня достаточно! — Андрей отодвинул Кристину в сторону и зашел в квартиру. Я выдохнула и пошла следом. Ничего не поделаешь, надо быть смелой. Лёва же нашел в себе смелость остаться в машине. Вот и мне надо смело сообщить родителям, чтобы ехали обратно к себе на дачу и не мешали нам строить свою жизнь.
— Здравствуйте, Николай Борисович! — прочистив горло, громко поздоровался Харитонов.
Мой папа, в нижней майке и видавшем виды спортивном трико, изумленно крякнул.
— Снова ты, Харитонов?! Ты что забыл у нас дома?! Зачем являешься второй раз?!
— А вы не догадываетесь? — приподнял бровь Андрей.
— Ах, вот оно, что! — заметив меня, побагровел папа. — Ты что, Ева, снова с ним спуталась?! Да сколько можно-то?! Тогда, в школе, нервы нам трепала своим романом, и теперь снова этого мажора избалованного сюда притащила!
— Инспектору Потапову, значит, дачу собирались отписать, а меня сразу оскорблять?! — впился злым взглядом в моего отца Харитонов.
— Да Костик, он же настоящий мужчина! Уважаемый человек! Инспектор! А ты кто такой?! Кроме того, что тебе родители на блюдечке все в жизни поднесли?!
— Уважаемый человек на чужие дачи заглядываться не станет! — парировал оскорбленный до глубины души Андрей.
Из ванной комнаты выглянула наша мама. Затянув пояс на шелковом халате Кристины так, что он жалобно затрещал по швам (халат, как и английский сервиз, был куплен в каком-то жутко дорогом магазине, специально для соблазнения коллеги по работе), она ошеломленно встала посреди коридора за спиной у отца.
— Ма! Я же просила не надевать этот халат! — всплеснула руками Кристина.
— Нет, ты глянь, Николаша! Снова защитника привела наша Ева! — проигнорировав вопль старшей дочери, уперла руки в бока мама. — В голове не укладывается! А ну, пошел отсюда вон! Нечего тебе у нас дома делать!
— Это еще почему?! — вконец разозлившись, повысил голос Харитонов и сделал шаг вперед, на моих родителей. — Потому что я не нищий инспектор и не любитель чужих дач?!
Я зажмурилась и на миг пожалела, что с нами нет Кондратьевича. Вот при Кондратьевиче мой папа бы не стал так грубо разговаривать с Андреем.