Трудно быть боссом
Шрифт:
Каким образом послушный Адольфик затесался в команду патриархальных «васильков» накануне появления первенца?!
«Он же олигарх. Наверное, все местные олигархи обязаны состоять в этой странной секте, проповедующей патриархат и нетерпимость к женскому обществу».
— Алё, внучек! Не спи! Багажник, открывай! — забасил дед у него над ухом снаружи, и Андрей перевел взгляд на ведра в его руках. Ведра были до верха набиты живыми карпами.
— Ты хочешь поставить в багажник моей машины вот ЭТО?! — опешил Андрей. — Только через мой труп!
— Да ладно тебе, я их укутаю полиэтиленом! Ехать десять минут, а потом рыбки отправятся в самодельный прудик до самого утра!
— Нет!!!
— Ладно, ладно, я их в ногах подержу… жадина говядина!
— В ногах?! Ты собираешься садиться в мою машину с ведрами, полными рыбы?!
— А жить ты где собираешься со своим новоиспеченным семейством после того, как матушка тебя метлой из дома погонит? Правильно, у меня!
– не остался в долгу Кондратеьвич.
– Так что давай, не упрямься! Пусти дедушку в машину.
— Так, так! — раздался противный и до боли знакомый голос налогового инспектора Потапова откуда-то слева. — Правила, значит, нарушаем?
Андрей и дед обернулись.
Константин Потапов, в джинсовом комбинезоне, сапогах-забродах и полосатой кепке с длинным козырьком стоял у кустов сирени, скрестив руки на мощной груди и сверлил Кондратьевича полным презрения взглядом.
Глава 33. Харитонов
Андрей и дед обернулись.
Константин Потапов, в джинсовом комбинезоне, сапогах-забродах и полосатой кепке с длинным козырьком стоял у кустов сирени, скрестив руки на мощной груди и сверлил Кондратьевича полным презрения взглядом.
— Константин Вакулович! Какими судьбами? Я ведь вас только к вечеру ждал, — натянув шляпу на глаза, хихикнул дед. — или вы без батюшки на рыбалку пожаловали?
— Куда ж без бати… — процедил сквозь зубы Костя.
Андрей краем глаза заметил небольшой потрепанный фургончик. На крыше фургончика примостилась видавшая виды надувная лодка, а с переднего сиденья бодро выбирался Вакуло Димитрович. Одет он был примерно также, как его сын, а на раскрасневшемся лице отчетливо читалось, что закладывать за воротник Потапов-старший начал еще со вчерашнего вечера.
— Василий Кондратьевич! Дорогой! — раскинув объятия, пошел на деда он. — Сейчас порыбачим!.. Стой, а рыбу ты для чего купил? Неужто решил нас обманом на рыбалке обойти?
— Я? И обманывать?! Да вы что! Как можно!.. Рыбу купил Андрей. У него вечеринка, рыбу на углях будет жарить в доме на озере. А в рыбе-то он не разбирается. Вот и взял меня с собой на развал, помочь выбрать! — под уничтожающим взглядом Харитонова принялся пространно объяснять Кондратьевич.
— Что за вечеринка, на которой жарят дешевых карпов из озера? — перевел презрительный взгляд на соперника инспектор Потапов. — На меню богатенького Буратины не похоже!
— Тебе-то какое дело? — грубо поинтересовался Андрей.
Чувствуя, как закипает от ярости, выбрался из машины и вразвалочку подошел к инспектору. Мысль о том, что дрянной инспектор посмел свататься к его Еве никак не давала ему покоя.
— Я спрашиваю, какое тебе дело до моих вечеринок, Костик?! — с силой толкнул Харитонов соперника в грудь. — До моей Евы?! До ребенка?! Тебя кто свататься к ней приглашал?! А?! Дачу захотел получить?!
В глазах Кости вспыхнули искры.
— Ты страх потерял, Харитонов?! — прошипел он и толкнул Андрея плечом в ответ. Вся ненависть, которая копилась в Косте за несправедливость вселенной в отношении его и Евы, внезапно скрутилась в один тугой клубок. В глазах потемнело, и он кинулся на Харитонова с кулаками. Ответные удары не заставили себя ждать – видимо, Андрей не зря проводил свободное время в спортзале, что имелся на цокольном этаже издательского дома. (А надо сказать, что свободное время последние полгода Андрей проводил везде, где только можно, чтобы поменьше видеться с любимой матушкой).
Завязалась драка. Сцепившись, бравый налоговый инспектор и завидный наследник издательского дома отвешивали друг другу тумаки, поднимая клубы пыли.
— Прекратите! Вы же цивилизованные люди! — покачнувшись, икнул не очень трезвый Вакуло Димитрович. А Кондратьевич, скрестив руки на груди, с интересом наблюдал, кто победит.
— Сделай что-нибудь, Вася! — побаиваясь лезть в драку, жалобно заскулил Потапов-старший.
— Зачем? Пусть развлекаются на здоровье, а то засиделись в своих офисах, — пожал мощными плечами Кондратьевич.
С развала стали подтягиваться местные владельцы дач и торговцы рыбой. Всем было интересно посмотреть на увлекательное представление. Надо же, в кои то веки под афишей со странными балеронами дерутся два молодца!
Тем временем соперники повалились на землю. Они сражались не на жизнь, а на смерть. Сцепив зубы, катались в пыли, и вверх брал то баловень судьбы, то обиженный жизнью инспектор.
Вакуло Димитрович, смешно размахивая кулаками, бегал вокруг дерущихся и душераздирающе вопил. Собравшаяся толпа зевак начала давать ему советы, как лучше разнять мужчин, но подойти близко никто не решался. Зато все радостно снимали драку и вопящего Потапова-старшего на видео, желая как можно скорее выложить его в интернет-сообщества городских новостей.
Наконец Андрею удалось вырваться из крепкой хватки медвежьих лап Константина, и он оседлал его верхом.
— К Еве еще раз сунешься, я тебя урою! Ясно?! — схватив Костю за грудки, проорал ему в лицо Харитонов.
— Ева моя! — не остался в долгу Потапов. Смахнув кровь с губ, врезал Андрею в челюсть и вывернулся из плена, столкнув его в кусты непонятной растительности, засохшей еще прошлым летом, да так и прозимовавшей.
— Я с тебя теперь глаз не спущу! Твой издательский дом не продержится на плаву и месяца, клянусь! — заорал он.
Коршуном налетел сверху, но Андрей каким-то чудом успел увернуться, предоставив Косте право рухнуть всем своим мощным телом в жидкую грязь, которая не успела превратиться в благодатную почву.
— Все, хорэ уже! — наконец решил вмешаться дед и ловко оттолкнул внука в сторону как раз в тот момент, когда Костя решил взять реванш.
Озверев от того, что так неудачно упал в грязь, а соперника отволокли в сторону, инспектор Потапов взревел и пошел грудью на Кондратьевича.
— Папа сказал, хватит! — повиснув у него на ноге, тонким голосом завопил Вакуло Димитрович. — Перестань позорить честь мундира налогового инспектора!