Трудно быть мачо
Шрифт:
Слово «купил» вместо «получил» замполит опустил, как неполиткорректное.
В общем, не выходя из кабинета, Чернаков написал рапорт на пенсион. И куда податься безработному менту? Идти торговать? Вряд ли получится. Желудок, может, и обрадуется, но сердце запротестует. В смысле – душа. Уже не перестроится. Остается охрана. В «Заботу» его взяли без вопросов. Подполковник милиции, двенадцать последних лет в убойном отделе. И, конечно же, теплые отношения с генералом, помнившим грамотного, писавшего почти без ошибок оперативника из района.
Генерал и предложил бывшему старшему оперу возглавить службу безопасности
– Бери «Планету», Славка! Лучше не найдешь!
– А там что, вакансия?
– Завтра же будет! Я Брошкина выгоню к чертям собачьим!
Брошкин в то время работал начальником службы безопасности «Планеты».
– Совсем обнаглел! Ни одного задержания за месяц! Только аферы с уценками на уме! Дачу за год из казенных материалов себе построил! Вместо того, чтоб несунов и карманников ловить! Коллектив расслабил, охранники с продавцами сговариваются и товар тырят! Да еще премии требуют! А репутация страдает, авторитет падает! А ты наведешь порядок! Ты сможешь, я знаю! Ну, что, берешь?
– Давайте!
– Все, договорились. Пройди медкомиссию и пиши рапорт, в смысле, заявление! Лицензию охранную тебе за два дня оформим.
– А комиссию зачем?
– Порядок такой. ПНД, наркология… Вдруг, ты окончательно спятил в своем убойном отделе? Или «белочку» нажил… И кардиограмму сделай обязательно. Под нагрузкой… А заодно флюорографию, анализ крови и мочи.
– А это то на хрена?
– Мы своим медицинскую страховку оформляем в европейской клинике, они Требуют анализы… Ну что, по коньячку? Французскому? Для очистки крови и совести, ха-ха-ха…
Генерал озорно подмигнул. Он, вообще, слыл озорником. Одной из его любимых шуток было дарить на день рождения подчиненным презервативы. В больших красивых коробках. Обойму из десяти патронов. При этом он аккуратно вынимал один. А где менты обычно справляют дни рождения? В кругу соратников, то есть на мальчишнике. Вечером ничего не подозревающий именинник возвращался домой, в семью, рассказывал о мальчишнике, демонстрировал подарки, в том числе и симпатичную коробочку без одного патрона. Тут, собственно, и начинался юмор. «Мальчишник, говоришь? А где один condom?!» И селедкой по морде. Или тем, что там под руку подвернется. Короче, всем весело. Особенно, если дело доходит до развода и раздела имущества…
Говорят, в расцвете генеральской карьеры Глухарев приехал инспектировать школу милиции. Прибыл днем, прошел вдоль строя курсантов, после проверил их быт, успехи в учебе и поведении. Дальше, как принято в ведомстве – банкет в специальном гостевом кабинете. После банкета здоровый отдых в школьной гостинице. Прилег на минутку передохнуть на коечку да и уснул. Решили не будить и домой не отвозить. Пускай отдыхает их благородие. В три часа их благородие просыпается и объявляет тревогу! Школьное начальство в трансе. Какая тревога, если ужин был вполне пристойным. «А я с курсантами забыл поздороваться». Построили всех на плацу. «Здравствуйте, товарищи курсанты!» «Здравия желаем, товарищ генерал-майор!» («Чтоб тебе под плац провалиться»!)
С анализами у Чернакова никаких проблем не возникло. Вячеслав Андреевич еще разок посетил лабораторию при родной поликлинике ГУВД, еще раз с удовольствием прочитал предупредительную табличку на дверях: «Просьба отключать мобильные телефоны, они влияют на качество мочи». С кардиограммой вышел конфуз. Врач велела раздеться до пояса и быстро-быстро присесть двадцать раз. «Раз-два, раз-два, быстрее, еще быстрее! Теперь ложитесь на кушетку… Так, неплохо, неплохо. Поздравляю, у вас кардиограмма, как у двадцатилетнего. Молодцом! Вставайте…»
Встать Вячеслав Андреевич не смог. Свело спину. Приседания разбудили застарелый радикулит, который засыпать категорически не пожелал. Заявление в «Заботу» будущий шеф по безопасности пришел писать в позе закрытого шлагбаума.
– Что случилось, Слава? – воскликнул генерал.
– Кажется, коньячок у вас не французский… В печень дал. Не распрямиться.
Через неделю Вячеслав Андреевич все же распрямился и приступил к работе. Естественно, перед этим устроив обязательный банкет по поводу вливания в коллектив. И заодно, дня рождения, пришедшегося на это же время. Генерал подарил ему традиционную коробочку и, отведя в сторону, выпил с ним один на один.
– Вот тут тебе, Славик, удачи желали, здоровья, счастья… Херню, в общем, всякую. А я тебе, как законченный реалист, честно и откровенно пожелаю материальных благ. Все мы скоро будем старенькими. Всех нас будут возить в колясочках, если доживем. Так вот тех, у кого много благ – будут возить быстро, а тех, у кого мало – еле-еле, ха-ха-ха… Ностальгия то по погонам пока не мучает?
– Есть немного.
– Пройдет… Чепуха это все. Ностальгируют те, кому плохо живется сейчас.
Коробочку Чернаков оставил в сейфе.
До сегодняшнего дня особых претензий руководство «Планеты» ему не предъявляло. Даст Бог, и не предъявит.
Хотя поначалу было трудновато. Брошкин, обиженный на несправедливое увольнение, о тонкостях ремесла не поведал, приходилось самому шишки набивать. Коллектив охраны большой, четверть сотрудников – женщины, попробуй, найди подход к каждому, чтоб люди берегли хозяйский товар, как собственные кошельки. Кого-то пришлось выгнать, кого-то, наоборот, по кепочке погладить. Естественно, возникли трения и обиды на деспотизм. Но в итоге, все устаканилось. Ее высочество безработица воспитывала народ лучше любого партийного собрания. Не хочешь работать – мы никого не держим, желающих на твое место много.
Обойдя зал и поздоровавшись с ночной сменой, отдыхавшей на своих местах, Чернаков вновь скрылся в подсобных помещениях и поднялся к себе на третий этаж. Забрал из специального ящика перед дверью журнал учета происшествий и отчет за сутки. В предпраздничные дни магазин торговал до десяти вечера, а Вячеслав Андреевич покидал рабочее место в половине восьмого. Все, что случалось позднее, старший смены фиксировал в журнале. Старший дежурил круглосуточно, потом получал два выходных. В девять он придет на пересменку и доложит обо всем лично. Сейчас старший смены завтракал в кафе для сотрудников.