Трудный путь к диалогу
Шрифт:
Итак, Камень отвергнут. Многократно. И по разным мотивам.
Теперь стражи традиций и власти, клерикальные и светские, могут спокойно спать, а зелоты могут по ночам ковать свое оружие. Каждый из них продолжает идти своим путем.
Кажется, что в мире ничто не изменилось.
Но нет. Конец оказывается началом.
В глухую ночь, когда зло торжествует победу, совершается пасхальная мистерия...
Здесь повествование евангелистов и писателя, идущего за ними вослед, подходит к таинственной черте, где все внезапно преображается. Тот, кто умер на кресте, идет как Победитель, "смертию смерть поправший". Словно лучи встающего Солнца, которые один за другим озаряют
Отеро Сильва пытается угадать, что было в то утро на душе Марии Магдалины, верной ученицы Иисусовой. Вот она стоит на сумрачном Лобном месте. Но скорбь ее растаяла, как предрассветная тьма. "Он воскрес, и она это знает. История Иисуса не может закончиться таким поражением, таким отчаянием, прийти к такому бесплодному, трагедийному финалу. Нужно, чтобы он преодолел смерть, чтобы он победил смерть, как не побеждал ее еще никто и никогда, - иначе будет бесплодной легендой его чудесная жизнь, а семена его учения не дадут ростков и развеются среди скал и забвения. Он возвестил пришествие Царства Божьего, Царство Божие родится из его смерти, как рождается из ночи дивное разлитие зари. Своим воскресением Иисус Назарянин победит ненависть, нетерпимость, жестокость и самых заклятых врагов любви и милосердия. Вместе с ним воскреснут все те, кого он любил и защищал: униженные, оскорбленные, бедняки, которые никогда не дождутся освобождения, если он не разобьет вдребезги стены, возводимые смертью".
Могли ли подобные мысли тесниться в умах учеников Иисусовых? Возможно. Мы никогда этого не узнаем. Но, скорее всего, они были слишком подавлены случившимся, чтобы рассуждать. Кроме того, ведь и у Крестителя были приверженцы, и погиб он в расцвете сил. Почему же тогда они не ждали воскресения учителя?
Вспомним о рассеянных по просторам Востока "ступах", памятниках, под которыми мирно покоятся частицы останков Будды. О миллионах последователей Конфуция, Моисея, Магомета. Для них смерть великих мудрецов и пророков нечто естественное и неизбежное. Люди благоговейно хранят память о героях и святых, возводят саркофаги над их гробницами. Можно даже сказать, что они воскресают, живут в сердцах поколений. То же могло произойти с Иисусом Назарянином. Его бы чтили, как чтят Сократа, Яна Гуса и других мучеников...
Однако совершилось иное, небывалое, единственное в своем роде, чего не знают анналы истории.
Отеро Сильва осторожно и целомудренно, с глубоким тактом говорит о пасхальных явлениях Христа. Он предоставляет читателю свободу судить о них так или иначе. Думать, например, что это было лишь "материализацией" страстного желания, тоски сломленных горем людей. Но ведь и каждая смерть дорогого существа вызывает подобные чувства. Достаточно ли их, чтобы "свет воссиял из гроба", чтобы горстка отчаявшихся, обезумевших от ужаса рыбаков стала эпицентром мирового взрыва, который изменил русло всей истории?
Знаменательно, что для христиан Пасха - самый великий праздник. Воскресение - подлинная основа Вселенской Церкви. "Если Христос не воскрес тщетна вера наша", - говорил апостол Павел. И на протяжении двадцати веков духовный опыт познавших Христа подтверждает это. Здесь не просто доверие к древним свидетельствам и текстам, а тайна встречи с живым Иисусом. Он победил смерть, чтобы незримо остаться с нами, на земле. И Он остался. Как говорит Франсуа Мориак: "Он неустанно проходит через человеческий ад, чтобы достичь до каждого из нас". В этом разгадка несокрушимой силы христианства.
Отеро Сильва пытается по-своему передать это таинство Его присутствия. "Он воскрес, - говорит Мария Магдалина, - и будет жить вечно в музыке воды, в цветении роз, в смехе ребенка, в глубинной жизненной силе людей, в мире между народами, в возмущениях бесправных, да, в возмущениях бесправных и в любви без слез".
Однако, могут спросить, разве Иисус Назарянин живет во всем этом? Не вернее ли сказать, что во всем прекрасном и истинном, что есть в мире, открывает себя та верховная Реальность, которая создала Вселенную и ведет ее к совершенству? И все же писатель не ошибся. В конечном счете, слова Магдалины означают, что именно эта божественная реальность воплотилась в лице сказавшего: "Я и Отец - одно". Для нас, христиан, Он и Брат наш, и Бог наш, открывшийся человеческому роду. Богочеловек. Путь, Истина и Жизнь. Краеугольный камень...
Его земная участь в царстве зла неизбежно вела к Голгофе. Он вызвал сопротивление царства тьмы, которое пыталось убить Его, похоронить и поставить печать на гробе. Но отвергнутый Камень остался "главою угла".
Так происходило и происходит с Его Евангелием, с Его Церковью в истории. Сколько раз всемогущий Кесарь распинал их! Сколько раз Великий Инквизитор силился угасить дух Христов! Их попытки неизменно оборачивались крахом. Ярость волн оказывалась бессильной перед священным Камнем. "Хотя, читаем мы у Отеро Сильвы, - под хоругвями его убеждений и возгорятся несправедливые войны, и запылают костры для пыток, и будут унижены женщины и порабощены народы и расы, никому не удастся убить его".
Сегодня мы - свидетели пророческой глубины этих слов.
Чего достигли Кесарь и Великий Инквизитор в борьбе с Евангелием? Что дало им обоготворение властителей, науки, прогресса, утопий, обоготворение абстрактного человека? Сегодня мы явственно слышим зловещий гул обвала, шум надвигающейся лавины. Не рушится ли почва под ногами мира, который захотел обойтись без Краеугольного камня? Словно актеры на сцене, сменяются политические мифы, призраки, иллюзии, посулы, а пьеса тем временем идет к трагической развязке. Сумрак сгущается. Растерянность и цинизм, потребительство и бездуховность, обесценивание личности и зверстве, шовинизм и преступность выползают из всех щелей, заволакивая арену жизни клубами черного дыма.
И в который раз сквозь его пелену видны, словно маяк надежды, очертания спасительного Камня, который был отвергнут строителями. Камня, который есть Христос.
ПОЧЕМУ НАМ НУЖНЫ "ВОЗВРАЩЕННЫЕ ИМЕНА"
Недавно под эгидой добровольного общества "Культурное возрождение" в Москве прошел первый вечер памяти Николая Александровича Бердяева (1874-1948), выдающегося русского мыслителя, критика и публициста. Хотя это начинание было бы уместнее приурочить к 23 марта прошлого года, когда исполнилось 40 лет со дня смерти Бердяева, но, как говорится, лучше поздно, чем никогда. И вообще, если такая крупная фигура была вычеркнута из отечественной культуры на 60 с лишним лет, год-другой уже не играют существенной роли.
Правда, еще в 1960 году наши читатели смогли получить о Бердяеве краткие и сравнительно объективные сведения из "философской энциклопедии". Два года спустя они, наверное, не без удивления обнаружили, что в изданной у нас серии очерков Хюбшера "Мыслители нашего времени" из русских включен только Бердяев. Еще больше читатели удивились бы, узнав, что книги философа переведены на многие языки, что на Западе существует о нем обширная литература, что для изучения его творчества собираются симпозиумы и конгрессы. У нас же с 1922 года, когда Бердяев вынужден был вопреки своему желанию покинуть Родину, он надолго превратился в "забытое имя".