Трусы & стринги

Полуэктов Ярослав

Это всё равно, что член не в форточке морозить на потребу публике и себе, а трясти за тюлевой шторкой, в тепличных условиях.

Герои и прототипы – вообще мало исследованная тема. И наш Кирьян Егорович, соответственно, одно от другого

мало отличает. Он часто путает эти понятия, смешивая живое и написанное в невообразимые и загадочные коктейли для читателей.

Ибо Кирьян Егорович, будучи начинающим графоманистом, слепо руководился не литературной грамотой, которую, кстати сказать, он даже и не пытался нарыть в недрах земной культуры в лице интернета, а следовал спонтанной правде, рождаемой его личным сознанием, которым, как мы догадываемся, Кирьян Егорович и не особенно-то управлял.

Он попросту не знал, где находится Главная Кабина управления сознанием. В обратном случае читательскому миру не показалось бы мало.

Бог велел всем членам конструкторского бюро, творящего человека из всякого генетического мусора, не создавать никаких поясняющих инструкций, и вообще молчать в тряпочку до тех пор, пока человек сам не дойдёт до этой черты, когда он хотя бы морально созреет для управления такой серьёзной вещью, как рассудком.

Разум же отдельного индивидуума (или человека, говорят люди не знающие латыни) при достижении определённой черты должно вплестись в общую ноосферу планеты, которой может пользоваться весь сознательный Космос.

Фигов! Человек так и не дошёл до указанной черты. Ни один! Даже индивидуум.

– Более того, человек, – как полагает Кирьян Егорович, – исключая редких настоящих индивидуумов, и не человек вовсе, а самозванец против умной и взвешенной природы.

Он – тупой бойскаут, он – мазохист, голый, с ничем не примечательной писюлькой, яйца растянуты нитками, в паху наколка – череп, сам в лыжных ботинках на размер больше требуемого. Такого в дождь и снег ящик спичек не выручит, а лишь озадачит.

Он больше смахивает на тварь, слегка приодетую цивилизацией.

Он как бесполезная декоративная собачка, домашняя, увлечённая собственным дерьмом, трясущаяся на улице перед каждым шевельнувшимся кустом. Он, как та фальшивая тварь, которая обсирается жидко и по-настоящему от страха перед каждым нормальным псом, вдруг рыкнувшим, изъявив удивление перед столь нелепым явлением живой природы, пусть даже и в руках вполне разумной дамы, а не у девочки с подарком к Новому году или в день рождения.

Конец ознакомительного фрагмента.