Трын-трава за бешеные бабки
Шрифт:
– Да, мне кажется, этот опыт навсегда отобьет у меня охоту иметь детей. Никогда не думала, что с ними может быть так тяжело.
Когда детское питание было готово к употреблению, девушка прошла в комнату и, поставив бутылочку на стол, поменяла ребенку памперс. Тот недовольно попискивал, требуя пищи.
– Сейчас, сейчас, Тимочка, попу твою вместе со всеми остальными частями помоем, тогда и получишь свою еду, – уговаривала Катя малыша, направляясь с ним в ванную комнату.
Помытый, переодетый в сухое и с соской во рту, из которой ему в рот текла вкусная жидкая каша, Тима
– Ну вот, уже прошли одни сутки, малыш, осталось столько же, и за тобой приедет мамочка или няня. Как ни крути, а с мамой всегда лучше. Наверное, ты чувствуешь, что ее нет рядом, вот и капризничаешь? – вздохнула девушка. – Лишь бы действительно приехала твоя мама. Ничего, маленький, прежде чем тебя отдать, я потребую документы, чтобы потом не мучиться угрызениями совести, что ты попал в какую-нибудь неприятную историю. Хотя, если разобраться, ты уже и так в нее попал, не успев появиться на свет. Интересно, чем же ты так знаменит, из-за чего тебя прячут? Может, дело в твоем лишнем пальчике? – улыбнулась Катя, видя, с каким удовольствием ребенок кушает. Когда в бутылочке каши оставалось уже на донышке, мальчик снова уснул. – Замечательно, ты просто идеальный ребенок, – прошептала Катя, укладывая ребенка на свою широкую кровать. – Спи, мой хороший, и я еще немного посплю, иначе целый день буду как вареная курица.
Екатерина прошла в другую комнату и улеглась на диван. Только голова ее коснулась подушки и девушка провалилась в глубокий сон, как почти в то же мгновение раздался звонок в дверь.
– Боже мой, это когда-нибудь закончится?! – проворчала девушка и посмотрела на часы. К ее великому изумлению, они показывали уже десять часов двадцать минут. – Остановились, что ли? – встав с дивана, удивилась Катя. В дверь снова позвонили, и она поспешила в прихожую.
Когда она взглянула в глазок, то с изумлением увидела там Ирину. Катя открыла дверь, зевнула, прикрыв рот рукой, и поинтересовалась:
– Что это с тобой? Ты обычно раньше десяти утра не выползаешь из постели.
– Сегодня я изменила своим правилам и поднялась в девять. Между прочим, только чтобы тебе не бегать по магазинам и не оставлять ребенка одного, – с сарказмом заметила Ира и всучила подруге пакеты.
– А сколько сейчас времени? – удивленно спросила Катя.
– Половина одиннадцатого.
– Да? А я подумала, что у меня часы остановились.
– Новости какие-нибудь есть?
– Что ты имеешь в виду?
– Не звонил никто? Может, сжалятся над тобой и заберут парня раньше назначенного срока?
– Нет, никто не звонил, – пробормотала Катя и снова зевнула. – Не выспалась совсем.
– Капризничал, что ли?
– Ой, Ирин, и не спрашивай, – махнула Катя рукой. – Всю ночь не спал, я прямо не знала, что мне делать. Чувствует, наверное, что я не его мать. Намучился, уснул под утро, а в шесть часов опять проснулся, есть попросил, поел и снова уснул. До сих пор носиком сопит. Я, когда его накормила, тоже прилегла и как в пропасть провалилась.
– Пошли на кухню, вот эту сумку в холодильник выгрузи, а тут все для пацана, – сказала Ирина и направилась в сторону кухни. – Я вчера заглянула в твой агрегат, а там скоро паучки паутинку себе совьют. Ты что же, святым духом питаешься?
– Да нет, я как раз вчера собиралась набег на супермаркет сделать, да не смогла – по известной тебе причине. Кое-что в холодильнике оставалось, мне хватило, – махнула Екатерина рукой и пошла в ванную комнату умыться.
«Сейчас включу ледяную воду, чтобы окончательно проснуться, – подумала девушка. – Так спать охота, что, кажется, сейчас скончаюсь!»
Катя включила холодную воду и, набрав ее в ладони, окунула лицо. Проделав эту процедуру несколько раз, она почувствовала, что щеки начало пощипывать.
– Так-то лучше, – вздохнула Катя, вытираясь махровым полотенцем. Ее взгляд упал на бачок для грязного белья, и она удивленно вскинула брови. – Интересно, что здесь делает мокрый памперс? Я же их выбрасываю в помойное ведро или сразу несу в мусоропровод! Не помню, чтобы я его сюда приносила… Ой, по-моему, от недосыпа я делаю все не так, как нужно, – покачала она головой. – Наверное, ночью, когда Тимку переодевала, принесла сюда и забыла. Еще одна такая ночь, и я уже ничему не удивлюсь!
Пока Ирина хозяйничала на кухне, Екатерина решила посмотреть, как там мальчик, и на цыпочках, чтобы не разбудить ребенка, прошла в комнату. Вошла – и замерла на пороге как вкопанная. Кровать, на которую она положила ребенка, была пуста! Постояв некоторое время, чтобы осмыслить происходящее, Катя вдруг поняла, что произошло нечто из ряда вон выходящее. В это время появилась Ира и, наткнувшись прямо на пороге на подругу, зашептала:
– Ну, куда ты пропала-то? Зову, зову тебя, а ты будто оглохла. Пошли на кухню, я кофе поставила, яичницу с ветчиной сейчас приготовлю. Я тоже без завтрака из дома убежала, есть хо… – договорить девушка не успела, потому что Катя, повернувшись к ней и выпучив глаза, еле вымолвила:
– Ира, ребенок пропал!
Глава 4
– Это что же получается? – «нарезая» круги по комнате, возмущенно говорила Ирина. – Что по твоей квартире кто-то запросто разгуливает?! Унесли ребенка прямо из-под носа – и трава не расти? У кого еще есть ключи от дверей, кроме тебя? – резко остановилась она.
– У тебя, – буркнула Катя, не глядя на подругу.
– Дура совсем, да? – покрутила пальцем у виска Ира. – Я-то здесь при чем? Мне этот ребенок сто лет в обед не нужен. И потом, у меня твои ключи где-то дома валяются, я их с собой не таскаю.
– Сама такая, – огрызнулась Катя. – Я же не говорю, что это ты Тимку сперла. Ты меня спросила, у кого еще ключи от моей квартиры есть, я тебе и ответила. И нечего на меня орать, и без этого голова кругом идет.
– А у Женьки есть? – задала Ирина следующий вопрос, не обращая внимания на возмущение подруги.
– Еще чего не хватало, – фыркнула девушка. – Что это я любовнику буду ключи давать? И потом, зачем Женьке чужой ребенок понадобился? Да и нет его сейчас в Москве, он же во Францию укатил еще месяц назад. Ой, Ир, совсем ты мне голову заморочила. При чем здесь вообще Женька? – развела Екатерина руками.