Трюм
Шрифт:
Вспышка праведного гнева накрыла ее, заставив в бешенстве уставиться на него. Между этими двумя ситуациями была целая вселенная. Да, некоторые из заключенных видели ее в разных состояниях обнажения и разврата, но все это было в камере. Камера была чем-то вроде укромной гавани. Возможно, она и не была уединенной, зато была безопасной.
Это совершенно отличалось от прогулок вокруг Трюма с демонстрацией ее тела каждому заключенному.
И если бы у Каина имелась, хоть, малейшая часть сострадания к ней в
Она мельком видела Торна с того места, где они стояли. Он теперь держался на расстоянии от Каина, но ему все еще удавалось удерживать власть в тюрьме. Рианна пыталась не сталкиваться с ним лишний раз, так как один его вид посылал волну дрожи по ее коже.
Даже Торн мог теперь глазеть на нее в порванной рубашке.
— Конечно, большая разница, — возмутилась она. — Что, черт возьми, делает тебя…
Девушка резко оборвала свою фразу, запоздало вспомнив, что не должна злить Каина.
С трудом сглотнув, она преодолела желание откусить ему голову и, вместо этого, произнесла:
— Ты прав. Нет никакой разницы.
Вздернув подбородок, Рианна позволила слезам упасть в открытый вырез рубашки и снова пошла вперед.
Без предупреждения Каин схватил ее за руку и развернул к себе.
— Какого черта ты делаешь это?
Удивленная вспышкой его гнева, она задохнулась.
— Делаю что?
— Останавливаешь себя всякий раз, когда у тебя есть, что сказать, — его голубые глаза пригвоздили ее к месту, а челюсти напряженно сжались. — Это сводит меня с ума. Если у тебя есть, что сказать, просто скажи это. Не действуй как безмозглый, покорный робот.
На мгновение мир поплыл перед взором Рианны, так она была разъярена и оскорблена. Девушка сжала кулаки, пытаясь сдержаться и не вцепиться ему в лицо.
— Какого черта, ты думаешь, я себя останавливаю! Ты действительно считаешь, что я брошу тебе вызов, когда ты единственный, кто может защитить меня?
Что-то изменилось в его лице. Оно не смягчилось. Нет. Она никогда не видела мягкого Каина. Вместо этого, его челюсти напряглись еще больше, пока губы не превратились в тонкую бесцветную нить. Наконец, он прохрипел:
— Ты думаешь, что если скажешь мне что-то, с чем я не согласен, я брошу тебя на растерзание?
— А что я должна думать? — все подавленное раздражение последнего месяца, наконец, выплеснулось. Ее голос охрип от эмоций, слишком жарких и сильных, чтобы контролировать их. — Это наша договоренность. Ты защищаешь меня. Я довольна тобой. Мы никогда не говорили об этом, но мы оба это понимали. И я, черт возьми, не собираюсь злить тебя.
Его глаза пронзили ее как кинжалы.
— Ты думаешь, я такое животное?
— Конечно, ты — животное. Все мы. Осмотрись! — широким жестом Рианна обвела Трюм, грязь и хаос вокруг них, примитивность, в которой жили все заключенные. —
Она, возможно, обрекла сейчас себя на смерть, высказав, наконец, то, что думала, и набросившись на единственного человека, способного защитить ее. Девушка задохнулась, уставившись глазами в пол.
— Я просто пытаюсь выжить.
Каин был тих. Но она чувствовала напряженную дрожь его твердого, мускулистого тела, даже, несмотря на то, что он не прикасался к ней. Слышала его дыхание: громкие, частые, влажные, густые звуки вдохов и выдохов.
Рианна, наконец, подняла на него взгляд, пытаясь сдержать дрожь в руках.
Она никогда прежде не видела по-настоящему злого Каина.
Но сейчас он был зол.
Ярость горела в нем. Сотрясала его. Он выглядел как вулкан, готовый взорваться.
И он был зол на нее.
Каин громко вздохнул и отвернулся от нее. Он не двигался. Вместо этого, он стоял спиной к ней и кипел от злости, как будто пытался взять свои эмоции под контроль.
Девушка уставилась на его широкую спину, мускулистые плечи и руки, четкие линии его головы. Она видела, что футболка прилипла к его влажной коже.
Страх поглотил ее.
«Что, если из-за собственной глупости я потеряла хорошее отношение Каина?»
Рианна едва могла дышать. Внезапно ей захотелось уйти, вернуться в камеру, где она чувствовала себя в безопасности.
С глухим стоном девушка развернулась в том направлении, откуда они пришли, и побрела прочь. Она не мыслила рационально. Чистый инстинкт побуждал ее бежать. Если бы Рианна подумала, то вспомнила бы, что камера была заперта, а у нее не было ключа.
Несмотря на свое эмоциональное состояние, девушка не верила, что ей может грозить реальное нападение. Все знали, что она была женщиной Каина. И все боялись или, по крайней мере, опасались его. Только на прошлой неделе, когда какой-то человек попытался напасть на нее во время их утренней пробежки, Каин избил его до потери сознания в присутствии всего Трюма.
Даже без него, Рианна все еще чувствовала себя под его защитой.
Поэтому она была совершенно не готова, когда кто-то внезапно схватил ее и потащил в темную камеру без решеток.
Все произошло так быстро, что девушка даже не поняла. Только что она брела к своей камере, и в следующий миг ее бросили в стену.
Удар причинил боль. Её скрутило и сотрясло так, что закружилась голова. Нападавший не стал тратить время впустую. Он приподнял ее над полом и подтолкнул, вынудив склониться над краем металлического стола. Это был такой же стол, как и в камере Каина — маленький, вмонтированный в стену одним концом.