ТТ, или Трудный труп
Шрифт:
Я поведала Марте о клошаре, и она помчалась к холодильнику за третьей банкой пива. За пивом мы стали прикидывать, насколько клошар сгодится для сценария.
— Но я ни в коем случае не соглашусь переносить действие в Париж, — решительно заявила Марта. — Надеюсь, ты понимаешь, я лично ничего против Парижа не имею, но ведь эти… как бы поэлегантнее выразиться… финансовые крокодилы ни в жизнь не согласятся. В нашей же стране, что бы там о ней ни говорили, трупы с улиц пока подбирают.
Я кивнула:
— Вот
— Сегодня. То есть вчера. Минутку, ты конкретно о чем?
— Конкретно пока не знаю, интересует, с чего все это началось и когда?
— Когда — даже затрудняюсь сказать, не поймёшь, что тут было началом. Ты имеешь в виду преступление или мои душевные переживания?
— И то, и то, если они взаимосвязаны. Слушай, что-то сегодня мы никак с тобой не можем договориться.
— Факт, сегодня у нас получается не того… А взаимосвязаны или нет?.. Со стороны поглядеть — вроде бы связаны, но на коленях клянусь, я лично никого не убивала. И Доминик тоже. Он на это просто не способен, уж за него я ручаюсь. Хотя… Знаешь, вот сейчас подумала. Он так на меня разозлился, Что, может, в нервах…
Нет, надо принимать меры и устроить Марте допрос по всем правилам. Сходила в кухню ещё за пивом, а заодно принесла сыр и нож, чтобы больше не бегать.
— А теперь ты станешь отвечать на мои вопросы. Итак, когда ты вчера бросила Доминика и отправилась в казино?
— В десять вечера, около того.
— А где вы вообще были?
— В «Мариотте».
— Почему вы, черт побери, оказались в «Мариотте»? Говори толком.
— О боже, я страдаю, а ты придираешься к мелочам! Ну ладно, ладно, не злись. Вчера мы ожидали прибытия американского продюсера, ведём с ним переговоры о совместном производстве, участвуют многие знаменитости, я всячески заинтересована в этом проекте, потому как тоже причастна, вот вчера мы и ожидали его.
— Где? Поточнее.
— В кафе, где же ещё? Поточнее… Явились в девятнадцать часов пять минут в «Мариотт», в эту, как её… не «Балладина», но тоже словацкий… ага, «Лилла Венеда».
— Знаю, рядом со входом в казино.
— Из-за этого все и случилось!
— Но там надо непременно заказывать столик.
— А я разве говорю, что не надо? Пух заранее заказал.
Я прекрасно знала, кто такой Пух. У человека были нормальные имя и фамилия, но все звали его Пухом за невероятную толщину и громоздкость. Довольно крупная шишка на телевидении, с Домиником и Мартой в дружеских отношениях.
— И Пух тоже ел с вами?
— А ты как думаешь! И, кажется, заплатил за ужин.
— А американский продюсер?
— Должен был явиться прямо к столу, но в последний момент пришло известие, что на
Я была шокирована:
— В последний момент? Какой-то несерьёзный продюсер.
Марта нетерпеливо разъяснила:
— Да нет, он в порядке. Позвонил загодя, да секретарша Пуха никак не могла отловить шефа, с трудом поймала по мобильному Доминика, когда мы уже сидели в кафе. Ну и пришлось самим все съесть, а что ещё оставалось делать?
— Пух сразу ушёл или сидел до конца?
— Смеёшься? Чтобы Пух добровольно отказался от вкусной жратвы? Я их там вдвоём и оставила.
— Так когда же был обнаружен труп и где?
— Насколько мне известно, около девяти утра, но не в этом дело. Номер в «Мариотте» для американца телевидение не только забронировало, но и оплатило. А ведь Доминик тоже телевидение, не так ли? Пуху не хотелось волочить его до дома…
— Так он упился мертвецки, твой Доминик?
— Упился самоубийственно назло всему свету, но не мертвецки. Мученически.
Я кивнула, прекрасно понимая состояние Доминика. Мартуся знала, что я её пойму, и опять вздохнула.
— Ну и Пух дотащил его до гостиничного номера. А «Мариотту» без разницы, кто номер займёт, телевидение так телевидение, не их дело. А меня замучили угрызения совести, что я бросила Доминика, я не знала, что он остался в отеле. Оторвалась от рулетки, представляешь, уже в три часа ночи! И кинулась разыскивать Доминика, через Пуха. Только к девяти дозвонилась до него и в десятом уже мчалась обратно в отель. А этот мерзавец был убит ещё до того. А что ты о нем знаешь?
— Обо мне потом. В какой номер Пух затащил Доминика?
— Двадцать три двадцать семь, на двадцать третьем этаже.
Я невольно простонала. Ну конечно, Доминику непременно приспичило оказаться в соседнем номере, чтобы мне не удалось скрыть от полиции своего… ну не преступления, а по меньшей мере проступка. Холера! Соображай, соображай, может, удастся снять вину с Доминика, не впутывая себя в это грязное дело? Жертвовать собой ради паршивца Доминика, которого я сердечно не любила, совсем не намерена. Итак, попытаюсь.
— Вы когда отправились в «Лиллу Венеду»? И откуда?
— Я с телевидения, с Воронича, а Доминик прямо из дому. Я заехала за ним и с четверть часа ждала. Он уже был вздрюченный, когда садился в мою машину, сразу стало ясно — опять трагедия, весь мир ополчился против него, лишь я его поддержка и опора, стал, по обыкновению, плакаться. Знаешь, может, от этой роли поддержки я и сбежала в казино.
— Наверняка! — не сомневалась я. — Но сейчас не то важно. Кто может подтвердить, что он был дома уже продолжительное время, а не прилетел туда в последний момент, взопревший и задыхающийся? За пять минут до встречи с тобой?