Туфельки из звездной пыли
Шрифт:
— Так ты оказалась здесь, — согласился Джанкарло, откидываясь на спинку стула и глядя на нее. — Взираешь фиалковыми очами на прилавки магазина, вся такая кристально чистая и свежая посреди пыли и грязи огромного города.
Касси покраснела и уставилась в свою тарелку, ощущая, как сжалось ее сердце:
— Лучше бы тебе не говорить подобные вещи.
— Но мужчины наверняка говорят тебе такое на каждом углу, особенно если в ответ ты так чудесно краснеешь.
— Вообще-то нет.
— Нет? Перестань, Кассандра! Я не верю, что мужчины не выстраиваются в очередь возле твоего порога.
Касси решила не признаваться в том, что лишь несколько человек расщедрились на комплименты по поводу ее внешнего вида. К тому же большинство мужчин, с которыми ей приходилось общаться, были либо ее сверстниками, с которыми она выросла и считала чуть ли не братьями, либо солидными джентльменами, приходившими в магазин вместе с супругами и детьми.
— Я не думаю, что англичане такие же мастера делать комплименты, как итальянцы, — пробормотала она.
Джанкарло улыбнулся:
— Ах, теперь мы заговорили о национальных стереотипах, не так ли? Ты предпочитаешь итальянских мужчин с их врожденной способностью очаровывать женщин?
— Звучит как хвастовство, в котором нет ни капли очарования.
Его глаза сверкнули.
— А это звучит как вызов для меня.
Касси нервно сглотнула. Она ощущала странные волны, прокатывавшиеся по телу, и не было никакой возможности остановить это. Ей страстно хотелось, чтобы Джанкарло поцеловал ее, а ведь они не доели даже первое блюдо. Однако нельзя забывать о еще одной особенности итальянских мужчин: они не уважают женщин, слишком быстро и легко падающих в их объятия.
— Я думаю… Кажется, шампанское ударило мне в голову. Можно стакан воды, пожалуйста? — тихо попросила Касси.
С чего это ей вдруг потребовалось упасть к нему в объятия? Ее снова охватил жар. Если бы Джанкарло Велутини имел хоть малейшее представление о том, что творится в ее голове, он решил бы, что она ненормальная.
— Конечно.
Наблюдая, как фиалковые глаза темнеют от охватившего Касси желания, Джанкарло налил ей стакан воды. Она явно редко пила алкогольные напитки. Он не желал, чтобы алкоголь затуманил сознание маленькой продавщицы и повлиял на ее поведение.
Это, как правило, вызывает гнев и чувство вины на следующее утро. Джанкарло хотел ее, а она хотела его. Оставался лишь один вопрос: будет ли она достаточно честна с самой собой, чтобы признать это?
— Ты мало ешь, — заметил он.
— Я ужасная гостья!
— Я не жалуюсь, — пробормотал итальянец. — Как я понял, десерт можно не предлагать?
Касси покачала головой. Она обожала пудинги — чем слаще и жирнее, тем лучше, — но сейчас чувствовала, что не в силах съесть ни крошки.
— Нет. Ну, по крайней мере не сейчас. Надеюсь, это не обидит Джину?
— Я не для того нанимал Джину, чтобы она обижалась. Возможно, прогулка вернет тебе аппетит.
— Прогулка? Куда же мы пойдем гулять?
Он указал на тени, падающие на белую от снега лужайку:
— Если выглянешь наружу, то увидишь, что в нашем распоряжении огромный сад. — Джанкарло опустил взгляд на головокружительные каблуки, которые делали хрупкие щиколотки Касси невероятно стройными. — Хотя твои туфли явно не созданы для прогулок.
— Да, ты прав, — согласилась девушка.
— Какая жалость. Нужно было надеть кроссовки.
— Кроссовки ужасно смотрелись бы с этим платьем, — возразила она.
Он рассмеялся:
— Верно. Ничего страшного. Может быть, я возьму тебя на прогулку в следующий раз.
Однако Касси чувствовала, что упускает чудесную возможность. Внезапно она поняла, что этот вечер никогда не повторится. То, как Джанкарло произнес «может быть», расставило все на свои места. Не важно, что еще произойдет в ее жизни, но не будет второго морозного декабрьского вечера в Кенсингтоне, проведенного с этим человеком.
Джанкарло Велутини заворожил Касси, а она понравилась ему настолько, что он пригласил ее поужинать. Дальше — никакой определенности. Она может больше не увидеть его. Так не упускает ли она свой единственный шанс увидеть жизнь с другой стороны?
— О, я не собираюсь отказываться от прогулки из-за пары дурацких туфель! — заявила девушка. — Нет ли у тебя каких-нибудь старых ботинок, которые я могла бы позаимствовать?
Поддавшись порыву, Касси наклонилась, расстегнула ремешок на лодыжке и сбросила одну туфлю. Улыбаясь Джанкарло, она потянулась к другому ремешку, но что-то остановило ее. Точнее, кто-то.
Джанкарло оказался прямо перед ней. «В такой позе, — растерянно подумала Касси, — обычно делают предложение руки и сердца». Он расстегнул второй ремешок, только у него на это ушло куда больше времени, чем у нее. Большой палец мужчины скользил по ее ступне, когда он снимал туфлю. Это длилось долго и было невероятно эротично. Это походило на медленный стриптиз. И теперь его рука скользила по ее щиколотке вверх…
— Голые ноги, — одобрительно заметил Джанкарло. — Вот что я люблю в англичанках и американках. Вы ходите с голыми ногами даже зимой. Это лучше, чем чулки.
Кончики его пальцев едва касались внутренней стороны ее колена, но и этих касаний ей хватило, чтобы невольно задрожать.
— Джанкарло…
— Что?
Если бы это не было их первое свидание, он продолжил бы свое эротическое путешествие. Довел бы ее до оргазма пальцами, затем, возможно, продолжил бы медленно ласкать ее языком, а потом отнес бы в спальню, чтобы провести там ночь, полную удовольствия. Но это первое свидание… Джанкарло выпрямился и обнаружил, что Кассандра без туфелек совсем не высокая. И очень хрупкая.
При свете звезд, сверкающих в ночном небе, и луны, создающей некое подобие нимба вокруг ее головы, она выглядела словно волшебный цветок, чудесным образом оказавшийся в его оранжерее. Он обнял девушку за талию, будто желал удержать, боясь, что она может раствориться в воздухе.
— Так что насчет ботинок? — повторила Касси.
— А что с ними? — рассеянно поинтересовался Джанкарло, позволяя своим пальцам скользнуть наверх, к ее груди.
— Разве мы не собирались немного прогуляться перед десертом?