Тульский детектив II. Буцефал и скопцы
Шрифт:
– Она ползла, – сказал Иван, – а убийца, кто бы он ни был, продолжал наносить удары ножом.
Колени второй жертвы были подогнуты, а руки лежали на первой ступени лестницы. Это была тоже женщина, очень похожая внешне на первую. На её спине тоже были засохшие раны, а из лопатки торчал нож.
– Самодельный, – заявил городовой, нагнувшись над жертвой и поднимая над ней свечку.
Он потрогал деревянную рукоять, а затем попытался потянуть нож двумя пальцами. Нож не сдвинулся с места.
– Застрял? – спросил
– Да, – ответил Антонов, нагибаясь и пристальнее рассматривая нож – застрял в кости, может, в лопатке. Поэтому убийца и не забрал его, видать, торопился. Могу ошибиться, но нож сделан из каретной рессоры.
– С этим ещё успеем разобраться, – сказал Столбов и обернулся на шаги.
– Никого вокруг нет, – заявил вошедший Семенов, опустил глаза, снял фуражку и перекрестился. – Матерь божья! Кто ж её так?
После этого он перевел взгляд на городового и заметил ещё один труп.
– Спастись пыталась, – повторил он догадку Трегубова.
– Скорее всего, – подтвердил Илья Петрович. – Так, Семенов… хотя нет, не ты. Трегубов, доставай бумагу и всё описывай. Семенов, оставайся здесь, а мы на второй этаж. Антонов, свети!
Полицейские взобрались по крутой и скрипучей лестнице на второй этаж. Очевидно, что второй этаж был пристроен позже, чем построен сруб. Обстановка тоже была совсем небогатая. Две старых то ли кровати, то ли лавки, сделанных из дерева стояли у печной трубы с двух сторон. Матрасы, одеяла и другие элементы постели валялись разбросанные на деревянном полу. Кроме них были какие обрывки бумаг, а также коробки, раскрытые и помятые. В углу стоял комод, – оба ящика были вынуты и валялись рядом. Полки, где также стояли свечи, хранили следы активного обыска.
– Интересно, он нашел, что искал? – задал вопрос Антонов.
– Или они, – оглядываясь, произнес Трегубов.
– Похоже на ограбление, – заявил городовой. – Залезли воры ночью, хозяева проснулись – их зарезали.
– Вечером, а не ночью, – поправил Трегубов.
– Почему вечером? – удивился Антонов.
– Обе жертвы опрятно одеты, а не наспех, как если бы спросонья, – пояснил Иван.
– Ты прав, Трегубов, – согласился пристав. – Кроме того, обратите внимание, что входная дверь и окна целы. Стало быть, наш убийца или убийцы и жертвы могли знать друг друга.
– То есть сами впустили? – спросил Антонов.
– Пока похоже, что так, – ответил Столбов.
– Тогда мы их быстро найдём, – предположил Иван.
– Не уверен, – Илья Петрович покачал головой, – это может быть как сосед, так и случайный знакомый. А как нам определить их полный список, если кроме жертв никто здесь больше не жил, я пока не представляю.
Иван прошелся вдоль стен, разглядывая вещи под ногами. Он подвигал тряпки сапогами, поскольку руки были заняты письменными принадлежностями.
– Не похоже, что убитые были богатыми.
– Может и так, – Илья Петрович тоже осмотрелся по сторонам, – только мне сдается, что искали что-то конкретное. Очень уж тщательно перевернули все вверх дном в таком действительно небогатом доме.
– Да и женщин сразу убили, – заметил Антонов. – Похоже, что он сначала их убил, а потом начал уже искать. Мог ведь и допытывать, но не похоже на это.
– Вот именно! Но нам предстоит всё осмотреть ещё раз. Вдруг преступник что-то пропустил.
Полицейские приступили к тщательному осмотру, а Иван документировал все находки. Однако ничего интересного они не так и не нашли. Ни документов, ни денег. Это подтверждало версию ограбления.
– Антонов, девка, та что здесь убирается, тебе что-то конкретное говорила о хозяевах? – спросил Столбов.
– Никак нет, напугана была сильно, да кто б тут не напугался.
– Ты имя и адрес взял у неё?
– Обижаете, Илья Петрович!
– Тогда завтра с утра доставишь её в полицию для снятия показаний, раз знаешь адрес. Сегодня уже поздно, и вряд ли мы ещё что-то найдем. Трегубов, организуй вывоз тел, пока Семенов здесь подежурит.
2
На следующее утро, когда Столбов зашёл в полицию, он с удивлением увидел, как навстречу ему поднимается земский врач Александр Францевич Рар. Доктор был примерно ровесником пристава, и имел очень респектабельный вид в своем дорогом костюме и блестящих ботинках. В его излучающей благополучие внешности прежде всего выделялись большие ухоженные бакенбарды. Они были практически полностью седые, в отличие от волос на голове.
– Здравствуйте, Александр Францевич, – любезно поздоровался пристав, вспомнив, что их последняя встреча не носила любезного характера, поскольку доктор был одним из подозреваемых если не в убийстве, то в соучастии. – Чем обязан?
– Ах, Илья Петрович, я тоже рад Вас приветствовать, – ответил доктор, как будто и не помня давешнюю размолвку. – У меня к Вам дело.
Доктор замолчал и оглянулся вокруг, как бы давая понять, что это дело деликатного свойства и не предназначено для ушей окружающих полицейских.
– Ну, что же, тогда милости просим ко мне, – Столбов жестом пригласил Рара к себе в кабинет.
Сам кабинет был небольшим и скудно обставленным: заваленный бумагами стол с двумя стульями с противоположных от него сторон, шкаф, также содержащий бумаги, вешалка для верхней одежды – вот и вся нехитрая обстановка. Располагался он в небольшом деревянном двухэтажном здании, одном из четырёх, принадлежащих тульскому управлению полиции.
Пристав уселся за стол, жестом приглашая доктора последовать его примеру.