Туман и Молния. Книга 18
Шрифт:
Рядом с Парки у костра сидела красная рабыня. Она была без мешка на голове, платье на ней было порвано, а длинные тёмно-рыжие чуть вьющиеся волосы растрепаны. На запястье её левой руки был застёгнут стальной браслет с цепью, и противоположный конец цепи был пристёгнут к ремню на поясе Парки. Но девушка не выглядела такой запуганной и затравленной, как раньше. Тютя наблюдала, как Парки чашку за чашкой пил самогон нечистых, и выражение её лица было скорее недовольным, чем испуганным. В какой-то момент, видя, что Парки уже основательно надрался, но продолжает пить, несмотря на то, что его движения стали путанными, девушка вдруг выдернула чашку из его руки и со злостью выплеснула
– А-ха-ха, Парки, да она тебя строит!
– Тютя… – сказал Парки в полном замешательстве, – Тютя, что ты делаешь?
Но он не выглядел злым и не ударил её, хотя все сидевшие вокруг потешались, смеясь над ним и своенравной рабыней. Девушка, ничуть не испугавшись, демонстративно отвернулась от нечистого, и лицо её было все таким же недовольным.
– Ей не нравится, что ты так много пьешь, – заметил Корс, – и она права, тебе уже достаточно. У тебя есть жена, Парки?
– Нет.
– Ну вот, теперь ты поймешь, каково это – иметь жену, – Корс рассмеялся, – всем известно, что красные имеют дурной вспыльчивый нрав, они агрессивны, и теперь красная Тютя задаст тебе жару!
– Нет, – воспротивился Парки.
– Да, Парки, да, – Корс продолжал потешаться, – они же совершенно не предсказуемы, может, поэтому мужчины и стали их так ограничивать. Всем чёрным это давно известно, и красных женщин никогда не берут в жены. Ни у одного чёрного нет красной жены. А ты влюбился, да?
– Она мне нравится.
– Знаешь историю про красную девушку по имени Иридия?
– Нет.
– Её планировали выдать замуж, но девушка этого не хотела. Когда пришёл её жених, она спросила его: «Зачем ты хочешь взять меня в жёны и доставляешь мне этим столько огорчения и печали?» Он ответил: «Поистине, когда я вижу тебя, Иридия, я весь становлюсь как огненный!» Она спросила: «Что же тебя так прельщает во мне?» И он, как и полагается, вежливо ответил, (правда, не то, что думал на самом деле), он сказал: «Меня прельщают твои прекрасные глаза!» Услышав такой ответ, девушка в то же мгновение выхватила свечу из подсвечника и выколола себе оба глаза.
Нечистые, слушавшие историю, замерли. Увидев, что его рассказ произвёл эффект, Корс довольно ухмыльнулся:
– Таковы красные, так что будь поаккуратнее, Парки.
Парки отвернулся. Он не стал больше пить, вынул из кармана какую-то небольшую деревянную болванку и ножик и стал скрести по деревяшке лезвием. Через некоторое время он протянул девушке вырезанную из дерева птичку. Игрушка была грубоватой, но то, что это именно птичка, угадывалось без сомнений. У неё был маленький клювик и округлое толстенькое тело с небольшим раздвоенным хвостиком. Парки протянул птичку рабыне, и она взяла ее, сжала круглую птичку в кулаке и радостно заулыбалась. Поняв, что Тютя, больше не злится на него, Парки обрадованно схватил девушку в охапку и обнял, прижимая к себе. Так они сидели, она – сжимая деревянную птичку, а он – её саму.
Глава 7
Через пару дней они вернулись в Багровую скалу и на некоторое время сделали остановку в Форте. Как и прежде, люди расположились на правой половине, а нечистые возле зверинца, и Заф очень обрадовался, увидев, что с его любимцем медведем всё хорошо.
Корс, Ник и Арел снова заняли свою комнату с картиной на стене.
Дни проходили лениво и спокойно. Большую часть времени они втроём валялись на кровати, трахались и спали. И князь Арел носился по окрестностям на своём коне.
Корс смотрел, как его Ник на арене в левой части Форта дрался с нечистыми, участвуя в их боях. Корс понимал, что дух воина Колизея силен в нём и никуда не пропал. Нику не нужно было сейчас работать, не нужно было зарабатывать деньги себе на жизнь, а он все равно это делал: дрался на потеху толпе, просто так, просто потому, что сам этого хотел. И потому, что у него это очень хорошо получалось. В минимальной амуниции, по пояс раздетый, с копной белых растрепанных волос и длинной челкой, падающей ему на глаза, Ник совершал точные и мощные удары, побеждая соперника за соперником, некоторых – за считанные минуты, продвигаясь все ближе к финалу.
Корс с замиранием сердца следил за его опасным развлечением, одновременно любуясь и восхищаясь сыном и его умению. Он любовался каждым его движением, его напряженными мускулами на руках, тем, каким сосредоточенным было выражение его лица, когда он дрался.
Раз – и противник уже лежит опрокинутый навзничь, придавленный тяжёлым сапогом, два – и следующий воин с исказившимся от боли лицом держится за свою правую кисть, а выбитый из его руки меч валяется далеко в стороне. Три – в какой-то момент, слишком приблизившись, соперник получает сокрушительный удар кулаком в лицо, падает навзничь и ударяется затылком, теряя сознание.
Нечистые беспрерывно орали. Когда Ник в очередной раз заставлял противника лежать у своих ног, он, улыбаясь, снимал перчатку и обходил круг, подняв руку с открытой ладонью, а его нечистые своими ладонями и лапами били по ней, крича хвалебные слова. Поединки становились все сложнее, воины, победившие других, сражались уже на выбывание между собой, и в конце должен был остаться только один. Очень крупный и мощный нечистый в какой-то момент так ударил Ника под дых, что тот буквально отлетел спиной назад, согнувшись, и врезался в окружающую их воющую толпу нечистых. Они его поддержали, не дав опрокинуться навзничь, как рассчитывал противник, и снова втолкнули в периметр арены. Корс побледнел. Этот нечистый воин был очень большим и сильным, и Корс не представлял, как вообще возможно завалить его. Но, чёрт возьми, его Ник это сделал, несмотря на то, что пропустил ещё несколько ударов. Зрители ликовали, они прыгали, выли и кричали как звери: «Белый Лорд! Белый Лорд!» Ник не уходил с арены, ожидая следующего бойца, чтобы снова одержать верх. И он победил. Снова. В этот раз, правда, так получив по зубам, что кровавые брызги вылетели из его рта. И Корс невольно закричал вместе со всеми. Дальше должен был провести несколько боев другой нечистый, с которым Нику предположительно предстояло встретиться в финале.
Тяжело дыша, Ник подошел к Корсу, лицо которого было буквально перекошено:
– Всё?! Дорогие зубы потерял?
– Нет, – Ник мотнул головой оскалившись и показывая Корсу, что его зубы целы. Корс увидел, что его рот полон крови, и зубы тоже все в крови.
– Возьми воды, – он протянул Нику флягу.
– А что-то покрепче есть?
– Я не дам тебе!
Ник взял флягу с водой, сделал глоток и, прополоскав рот, сплюнул кровь на землю.
– Достаточно на сегодня, пойдём, – сказал Корс.
– Что? У меня финал!
– Ты сражаешься уже несколько часов, ты стал пропускать удары, ты просрёшь свой финал сейчас! – Корс начал заводиться. – Не понимаешь?! Все! Нужно уметь вовремя остановиться!
– Нет!
– Да! Тебе не нужен этот финал, в нем нет никакого смысла!
– Нужен!
– Всё, я сказал! Ты закончил! – Корс закричал это так громко, что его услышали стоящие рядом нечистые. Они повернули головы, глядя на них, и Корс замер. Он накричал сейчас на их командира, их Белого Лорда. Ник опустил голову и вытер рот, из которого продолжала сочиться кровь. Он не смотрел на Корса. А Корса затрясло, но он видел, что нечистые не вмешиваются, и Ник молчит.