Туман
Шрифт:
– Вот интересно, а что будет, если туда войти? – Задумчиво проговорил Куроцучи, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Это можно выяснить только одним способом, – проворчал Ямамото. – Кто-то должен туда войти.
В ответ нам это предложение все, кто его слышал, разом содрогнулись и отступили подальше от границы тумана. Особенно активно шарахнулись рядовые, и без того стоявшие довольно далеко. Ведь это жутко помыслить! Вот так запросто войти в это неведомое, наверняка отравленное пространство. Что там с тобой станет? То ли тут же упадешь и загнешься в страшных
Тогда капитан Кучики, первым встрепенувшись, решительно зашагал в сторону аномалии. Ямамото его не одернул, а офицеры за спинами капитанов вздохнули с облегчением. Каждый боялся, что именно его запихнут туда ради эксперимента. Только Зараки, все на свете прослушавший, заметил движение капитана шестого отряда и уставился с тревогой и недоумением. Ему было ясно, что Кучики опять решил выпендриться, но что именно он собирался сделать, Кенпачи не понял, и потому не мог перехватить.
Бьякуя успел сделать несколько шагов, когда за ним следом метнулся Наото, схватил за плечо.
– Эй, ты куда это один собрался?
– Двоим незачем, – холодно отозвался Кучики.
– Тогда я пойду, – Хаями попытался отодвинуть его и вырваться вперед, но Бьякуя остановился, бросил через плечо ледяной взгляд.
– Если ты намеревался идти сам, ты должен был среагировать первым.
– Ну и сволочь ты, Кучики, – обреченно вздохнул Хаями.
– Тормозить не надо, – надменно бросил Бьякуя, высвобождая плечо. Наото убрал руку, признавая справедливость его слов. Не успел – значит, не успел.
Ренджи, наблюдавший эту картину, заскрипел зубами от зависти. Попробовал бы он сам назвать Кучики сволочью! Наверняка капитан смерил бы его с ног до головы оценивающим взглядом, с оттенком той брезгливости, с какой юный натуралист изучает неизвестное насекомое, и поинтересовался бы, уже не собрался ли он, Абарай, в отставку, раз начал хамить командованию. А на этого ухмыляющегося наглеца спокойно реагирует. Но тут же обида сменилась тревогой, потому что капитан уже входил в мутную пелену тумана.
Капитан Кучики неторопливым, уверенным шагом углублялся в туман все дальше и дальше. Ренджи, следя за ним, не заметил, как подошла Рукия, просто внезапно ощутил ее руку в своей. Она тоже, не отрываясь, смотрела вслед брату.
– Мы с тобой идиоты, Ренджи, – шепнула она. – Это мы должны были пойти туда.
– Ага, как же! – Прошипел тот в ответ. – Он даже этому… – Абарай кивнул подбородком в сторону Наото, потом вдруг спохватился, что Рукия относится к капитану совсем не так, как он, поправился: – Капитану Хаями не позволил пойти. А нам бы и подавно не разрешил.
Кучики забирался все дальше и дальше. Его хаори уже совершенно слилось с серой пеленой, виднелись только смазанные черные пятна: форма, волосы. Все собравшиеся с замиранием сердца следили за его движением.
– Хватит, Кучики! – Скомандовал, наконец, Ямамото. – Достаточно, возвращайся назад.
К величайшему облегчению присутствующих, капитан развернулся и двинулся назад все тем же неторопливым шагом. Он проявлялся все четче и четче, и когда, наконец, шагнул за туманную черту, все облегченно выдохнули.
– Ничего особенного не почувствовал, – сообщил Бьякуя.
Его немедленно окружили. Все вглядывались в его лицо, словно стараясь заметить признаки пока неявных, но несомненно ужасающих и необратимых изменений. Первой набросилась Унохана.
– Капитан Кучики, я должна вас обследовать, – безапелляционно заявила она.
– Вы же не думаете, что сможете провести такое исследование в одиночку? – Тут же встрял Маюри.
– Уж конечно, капитан Унохана без тебя не справится! – Зло оскалился Хаями, рефлекторно вступавшийся за женщин, даже за тех, которые в защите не нуждались. – Если ты остался без лаборатории и хочешь воспользоваться чужой, то так и скажи!
Куроцучи поглядел на него еще более злобно. Два капитана сильно недолюбливали друг друга: повод поссориться был, а вот повода помириться пока не представилось. Унохана мягко отстранила непрошенного заступника.
– Разумеется, капитан Куроцучи, мы займемся этим делом вместе, – сказала она, глядя при этом на Хаями. – Не стоит ссориться.
Наото смутился под ее взглядом и отступил назад.
– Разберитесь с этим как можно быстрее, – напутствовал ученых Ямамото. – Остальные пока расставьте посты вокруг этой штуки. Ничто не должно оттуда вылезти незамеченным.
***
В маленькой лаборатории Уноханы за Бьякую взялись всерьез. Удивительно, но действовали исследователи на удивление слаженно. Бьякуя почти ожидал, что они поссорятся: Куроцучи привык вести себя по-хозяйски в любой лаборатории, а Унохана вряд ли позволила бы это. Но оба так увлеклись необычной проблемой, что обо всем на свете позабыли, и уж конечно их в последнюю очередь интересовало, кто тут главный.
Присутствие капитана медиков здорово успокаивало подопытного: в глазах Куроцучи читалась такая алчность, что казалось, лишь ее участие удерживает его от того, чтобы немедленно не разобрать образец на составляющие. Однако Унохана столь явно заботилась именно о здоровье пациента, что капитан двенадцатого отряда тоже воздерживался от рискованных мероприятий.
Исследовали жадно, но вместе с тем осторожно. Бьякуе казалось, что ученые боятся прикоснуться к нему. Во всяком случае, поначалу они держались на расстоянии и не снимали резиновых перчаток. Это вызывало в нем раздражение и тревогу. Все же постепенно исследователи расслабились, перевел дух и Кучики. Похоже, все было не так уж страшно.
– Не вижу никаких явных изменений, – потирая подбородок, подвел итог Куроцучи.
Унохана согласилась с его выводами. И все равно, несмотря на это, подопытного на ночь заперли в больничной палате, создав снаружи кидо-барьер. Посмотрим, сказали они, что с ним произойдет за это время. Бьякуя же старательно делал вид, что ему все это безразлично.