Туманная идеология и мутная политика
Шрифт:
Людям несвойственно задумываться, воспринимая глубокую мысль, – глубина отпугивает… Человеку свойственно думать, удивляясь простотой явления.
Поэтому самое простое в этих слоях и прослойках человеческого сообщества – видеть врага.
Естественные враги – у стадных животных… слабость сбивает их в стадо, где они становятся силой… А сильные создают коллективы – так удобно и радостнее жить.
Естественные враги у человека – это непонятная и непознанная Природа…
Человеческое «стадо» – это бандитские шайки и идеологические партии, кланы, сословия,
Семья, трудовое сообщество, страна – это жизненный и природный коллектив… не надуманный и не придуманный.
*
Пишу с четырнадцати лет… Процесс сочинительства не вдохновлял и не ложился в душу – милее было раскрывать явление, извлекая мысли… хотя сочиненное кому-то нравилось, а меня отталкивало. Поэтому не мечтал стать писателем. Но преклонялся, как я считал в те годы, перед самыми великими писателями: Лермонтов, Чехов и Хемингуэй…
В пятнадцать влюбился в историю – Ключевский открыл бесконечный по содержанию кладезь по извлечению мыслей… но не мечтал стать историком, казалось, во мне не хватает усидчивости…
С двенадцати лет… география и путешествия – моя страсть… и мечтаю стать геологом, но жизненные перипетии косвенно оставили в плоскости путешествий…
В семнадцать был ошеломлен Ван Гогом, Сезанном и Гогеном… и заразился живописью, но не мечтал стать художником – требовалось преодолеть страх перед красками и научиться видеть детали…
В восемнадцать открыл мир поэзии, но не мечтал стать поэтом… Считал: не по силам раскрыть рифмой чувства…
С пяти лет присутствовал при разговорах о политике с интересом и сопричастием, но никогда не мечтал стать политиком – от нее веяло страхом и нечистоплотностью… но жить в обществе и не загадиться политикой практически невозможно.
В пятнадцать прочитал Фейербаха – не в цитатах, а в двухтомнике – застонал от силы живого ума… но не мечтал стать философом – мудрость не с моими знаниями…
Кем же я стал?.. Человеком, который что-то знает, в чем-то разбирается, кое-что понимает, чему-то научен… которому тошно жить, если не смотреть на мир с любопытством… и совсем не хочется жить, если не познаёшь до боли непонятный мир.
Я не ищу истину… Поиск – мучительное действие, а выбор, с большой вероятностью, ошибка – выбираешь лучшее, что не всегда истина…
Выбор чаще разрушение… связей и отношений, состоявшихся до выбора… идеала, при выборе нового… знаний, непотребностью оставшихся после выбора…
Познание – созидание всегда: познаёшь не выбранную действительность, а то, что есть… а значит, есть возможность исправить ошибки, не разрушая действительности… если познанное не превращаешь в надуманный идеал или в теорию жизни, или в религию.
Познание бесконечно, а остановка (идеализация, теоретизация или религитизация познанного) – разрушение накопленного опыта.
Можно совершить революцию ума, но на короткое время, пока не исчезнет чувство новизны мысли… а на органическое вживание с новыми мыслями требуется время… которое останавливает развитие… Где выход?.. Выход в движении… в безостановочном познании… и в понимании, что мысль, опережающая действие, невыполнима и искажает действительность… Мысль, предваряющая действие, носит разрушающий характер из-за неспособности в действии сглаживать противоречия… Мысль, рожденная в действии, – это творчество и созидание.
Мысль в движении от чувств, отражаясь от них, находит выход в деяниях и поступках.
В процессе познания возникает необходимость учитывать логику вещей и явлений, но не следует забывать, что ситуация развивается в своей естественной последовательности, а не путем логических постановок.
В познании система имеет место быть в научном направлении знаний… Философское познание бессистемно… не потому, что объединяет все системы знаний и растворяется в них, а потому что процесс познания неразделим восприятием ни «вовне», ни «вовнутрь» сознания и не имеет принципов, а тем более принципа «наименьшей траты сил» (Р. Авенариус).
Да, философский взгляд способен выдать систему, с помощью которой возможно установить «мировой порядок» более простым способом… Но это не мотивируется природной естественностью философии – просто ум работает над изобретением удобной для этих целей системы, в которой может отсутствовать истина.
Не занимаясь поиском истины, не владею «своей» правдой, которую хотел бы внедрить в человечество… и не хочу ее иметь. «Своя» правда – это трагедия не только ее обладателя, но и тех, кого он втравит в ее осуществление…
От познания хочу той «истины», которая не для переделывания Мира, а для раскрытия его.
*
Когда отсутствует власть, людям договориться легче… Я могу сделать то… Иван возьмет на себя это… А Степан другое – каждому свое… без обид, без зависти, без разочарования… с реальными надеждами.
Власть делит… по закону ли, по справедливости, по совести или без совести, но она делит – это ее основная функция… Отними ее у власти – и нет власти.
Вероятно, без власти жили восточные славяне до прихода Рюрика… да галлы, пока их не подчинил Рим.
Каждый жил по своему призванию – воин ли, земледелец, охотник ли и т. п. и по своему душевному состоянию поклонялись своим богам, которые были их властью и ориентиром совести… Что в этой жизни? Безвластие и непризнание авторитетов, которые в девятнадцатом веке получили теоретическое обоснование как идея анархизма от «галла» Прудона и русского Бакунина.
Если внимательно всмотреться в историю России, то власть держащие от Рюрика до Путина (думаю, что и после) противостоят анархии народа – есть множество людей, не терпящих «систему» и неспособных, находясь в «системе», жить вне ее.