Туманный Лондон
Шрифт:
– Что интересного выяснил? – вздохнул Уайт, следуя за чуть полным мужчиной.
– Дофига всего, – хихикнул Хоггарт. – В теле нашей жертвы обнаружена чужая почка. Она принадлежала мужчине, примерный возраст 23-27. Точнее определить не возможно из-за болезни и заморозки, но кое-что интересное я нашел.
– И что же? – поторопил мужчину Тайлер.
– Некоторые остатки крови и сами ткани органа принадлежат человеку, который умер более сотни лет назад. Проще говоря, у вас только один труп
– Уже лучше. Правда, откуда столетняя почка взялась в Лондоне? Из музея?
– Следов обработки нет, – мотнул головой Хоггарт, – только заморозка. К сожалению, определить дату смерти и страну невозможно. Производитель не указан.
– А что по девушке?
– В том то и странность. Никаких наркотиков или алкоголя, а следов указывающих на то, что ей затыкали рот, нет. При разрезе она должна была орать, как пароходная сирена, Патрик сказал, что связки у неё сорваны.
– Но никто ничего не слышал, – подхватил мысль Уайт. – Спасибо, Кайл. Может ещё что-то?
– Да, кое-что есть. Видишь ли, мы нашли длинный рыжий волос. Мужской, судя по всему, но выявить след ДНК не получится, он не вырван и не выпал, а обломлен в месте сечения. Вот только волосу, как и почке, более ста лет.
– Значит, придется пройтись по музеям, - вздохнул Тайлер.
– Я не закончил, – хитро усмехнулся Кайл. – Также в номере найден смазанный отпечаток пальца. Мы прогнали его по всем базам данных, но совпадений не выявлено.
– А он не мог остаться от предыдущих посетителей мотеля?
– Кровавый отпечаток на зеркале? Думаю, девушка стерла бы его.
– Осталось найти обладателя пальчиков, – воспрял духом Уайт. – Спасибо за информацию.
– Это моя работа. Удачи в поимке.
Тайлер забрал бумаги у Хоггарта и направился к патологоанатому.
Патрик был занят уже новым трупом, но, увидев Уайта, отвлекся от вскрытия.
– Наконец-то ты прибыл, я уже думал тебе звонить. Тут у нас довольно интересная деталь. Кроме чужой почки, конечно.
– И что за деталь? – заинтересовался Тайлер.
Патологоанатом выдвинул из холодильника труп и откинул простынь.
– Как только температура опустилась до ноля, у неё на теле проступили витые знаки. Сам смотри.
Уайт окинул взглядом тело жертвы и приподнял брови. Ото лба и до пяток, все тело было увито светло-серыми завитушками.
– Самое любопытное вот в чем. Нет никаких следов чернил или других средств, которые могли бы оставить такие следы. Я отправил кусочки кожи на анализ и мне пришел ответ. Вода.
– Вода? В смысле?
– Эти знаки сделаны водой. Причем с большой примесью углекислого газа, при этом есть ещё какой-то компонент, который заставляет знаки проявиться лишь на холоде.
– И не лень ему было девушку разукрашивать, – вздохнул Тайлер. – Не можешь определить, при жизни это было сделано или после смерти?
– Нет такой возможности, – вздохнул Патрик, – но это все сюрпризы на сегодня.
Уайт подхватил ещё одну папку с отчетами и направился наверх. Уже почти закончен рабочий день, пора ехать к отцу и забирать живность.
Это поразительное ощущение живого тела. Так необычно, снова дышать, чувствовать, как кровь бежит по венам, а сердце бьется в груди. Я вдыхаю воздух и никак не могу насытиться этим ощущением.
Моя первая жертва потерялась в тумане, и я вывел её, хотя совершенно не знал города. Меня вело неизвестное мне знание.
Чуть позже, укладывая её на кровать и доставая кинжал, я прижал его к губам, намекая на то, чтобы она не кричала.
Ни звука не вырвалось из нежного девичьего горла, пока я вскрывал её тело и вытаскивал так нужные мне органы.
Уже находясь в неизвестном мне доме, я привычно готовил любимые блюда, не задумываясь над тем, что использую совершенно незнакомые мне вещи.
Мясо, несмотря на готовку, было непривычно жестким. Вероятно, все зависит от питания человека, но голод был сильнее вкуса. Уже засыпая, я поймал на краю сознания не свою мысль. Вот значит как…
Тайлер подъехал к дому отца и выбрался из машины.
Громкое щебетание птиц привлекло внимание к дальнему углу сада. Птицы вились над чем-то, или кем-то, периодически пытаясь атаковать.
Хмыкнув, Уайт направился к крыльцу, и из высокой травы стрелой метнулся черный кот.
Вспрыгнув на перила террасы, он, важно задрав голову, вышагивал к Тайлеру. Золотые глаза сверкали в свете заходящего солнца, а хвост чуть подергивался в такт шагам.
– Все гнезда разорил, Себастьян? – улыбнулся полицейский, не спеша, впрочем, гладить кота. – И как тебя ещё не заклевали.
Себастьян отозвался целой серией мурчащих звуков, в которых угадывалась фраза: «Да что мне какие-то пернатые недомерки, я их съем и не поморщусь»
– Охотник, уважаю, – кивнул Тайлер, все же протягивая руку и осторожно почесывая кота за ухом.
Себастьян благосклонно принял ласку и, спрыгнув с перил, прошествовал в кошачью дверцу.
Уайт покачал головой и, толкнув дверь, вошел в дом.
Ему на встречу вышла симпатичная трехцветная кошечка. Потеревшись о ноги, она добилась того, что мужчина присел на корточки и стал её гладить.
– Привет, Алиса. Соскучилась по мне?
Кошка, тихо муркнув, принялась облизывать гладящую её руку.