Турецкий дебют
Шрифт:
Из коридора раздался громкий вопрос отца:
– А ты чего это тут босиком стоишь?
– Ну папа-а-а! – пискнула в ответ Алёнка, видимо прятавшаяся за створкой распахнутой настежь двери.
– А что такое? Я помешал? – послышался насмешливый вопрос.
– Ты мне на дал самое интересное дослушать, – разочарованно протянула девочка и, судя по быстро удаляющемуся шлёпанью босых ножек, убежала.
Я бросился надевать спортивный костюм. Отец появился, когда я, прыгая на одной ноге, пытался просунуть вторую в закрутившуюся штанину.
– Кирилл? – вопросительно склонив голову на бок, спросил он, остановившись в дверях.
– А что сразу Кирилл? – выдохнул я, присаживаясь на стул, чтобы надеть кроссовки, – Я вообще из-за экзаменов сегодня лег только под утро.
– Смею предположить, что вовсе не из-за подготовки к экзамену ты украл у себя сон, а из-за собственной безалаберности, – усмехнулся отец, – Вспомни-ка чем ты занимался вчера с обеда до вечерней тренировки?
Я промолчал – крыть было нечем. Вместо занятий мы с моим лучшим другом Женькой пошли на Симагинское озеро. Для успокоения совести я взял с собой учебники по псионике, надеясь совместить приятное с полезным, но когда мы туда пришли, все мои мысли об учёбе тут же благополучно улетучились. Причина была более чем уважительная – компания загорающих девчонок под предводительством Альхи, дочери графа Фарносова. Их имение находилось на том берегу и озеро считалось границей, но так как пологий песчаный берег был только с нашей стороны, то Фарносовы договорились с дедом, что это будет общий пляж.
Девчонки в этом году закончили школу и теперь отрывались по полной. Не знаю, как они сумели достать шампанское, но почти все из них были навеселе. Единственной трезвой среди них была только Альха, да это и не мудрено. Особенности их дара не позволяли иметь в крови ни капли алкоголя, и при дворе Императора их за глаза называли "вечно печальными". Хотя лично я не видел Фарносовых в печали ни разу. Порой шумные и мило суетливые, любящие привлечь к себе всеобщее внимание – да. Печальные? Не-е-ет.
Вот и в этот раз, увидев нас с Женькой ещё издали, Альха что-то сказала и начала стягивать с себя купальник. Впрочем, две узкие полосочки ткани назвать купальником можно было с большой натяжкой. С визгом и весёлыми выкриками, за ней последовали и остальные девчонки. Насмешливо посмотрев в нашу сторону, Альха подхватила ладонями свои совсем не детские груди с маленькими коричневыми сосками, призывно покачала ими вверх-вниз и… резко развернувшись к озеру, побежала к деревянным мосткам. В самом конце настила, она мощно оттолкнулась от досок и, сделав сальто с пируэтом, красиво вошла в воду. Следом за предводительницей, толкаясь и поднимая тучу брызг, сверкая каплями воды на обнажённых телах, устремилась вся девичья компания.
– Чё делать будем? – повернул ко мне голову друг, – Там сплошные аристо, да ещё и… в натуральном виде. Мне в ту сторону и смотреть-то нельзя, не то что подойти.
Женька был сыном начальника службы безопасности имения, которого ещё дед сделал слугой рода, и дворянского титула, естественно, не имел.
– Брось, девчонки сами начали эти игры. Пошли присядем, хочу посмотреть, как они выкручиваться будут, когда вода немного хмель из них вытянет, – ответил я, стягивая футболку, и заметив, как друг расстегнул штаны, добавил, – Вот только до плавок раздеваться не советую, иначе все увидят твой сильно выпирающий интерес, а им только этого и надо.
Раздевшись по пояс и скинув обувку, мы сели на расстеленное Женькой большое махровое полотенце и, блаженно жмурясь на солнце, начали громко обсуждать достоинства весело плескающихся в воде девиц. Пока из озера не вышла Альха. Ничуть не стесняясь, она подошла к нам, прямо на ходу подхватив с травы широкое полотенце и чуть склонив голову набок, начала вытираться. Скосив глаза на друга, я увидел его отвалившуюся челюсть и толкнул его локтем в бок.
– Это женщина, Женька. Прикольная вещица, рекомендую.
– Хам ты, Кирюха, – заметила девушка, обернув полотенце вокруг мокрого тела, и села между нами, подвинув меня и Женьку своими бёдрами, – У нас завтра сабантуй намечается, приглашаю вас обоих.
– По какому поводу праздник и кто будет? – поинтересовался я.
– Ты совсем дебил, Турчанинов? – хитро сощурившись, спросила Альха, – "Алые паруса" же. Из взрослых будет только охрана, так что…
Она многозначительно замолчала.
– Не можем, Аля. Завтра у сестрёнки именины и ей двенадцать. Понимаешь?
– Ритуал окольцовывания… Печально. Передавай ей мои искренние поздравления, – совсем не радостно сказала девушка, рассматривая своё кольцо на среднем пальце, и вдруг встрепенулась, – Тогда приходите послезавтра, веселья будет поменьше, зато только свои останутся.
– Эмм… – глухо просипел Женька.
– Не менжуйся, я не из тех, кто нос воротит от простых людей, – ответила Альха на невысказанный вопрос друга и в доказательство своих слов, положила свою руку ему на плечо.
– Обязательно будем, Аля. Во сколько сбор и что брать?
– Ты точно дебил, Кирюха. Ты же не на день рождения идёшь и не в поход, зачем с собой что-то брать? Всё будет, – весело ответила Альха и, подмигнув, повторила, – Всё будет.
…
– Алё, братишка, ты тут? – выдернул меня из воспоминаний голос Костика, – Никак вчерашнее приключение вспомнил? Я тебе даже позавидовал.
Увидев мой недоумевающий взгляд, брат рассмеялся.
– Пляж хоть и общий, но он на нашей территории. Ты же сам помогал там камеры устанавливать.
"Чёрт, быстрее бы в Питер вернуться, тут кругом глаза и уши", – выругался я про себя, натягивая второй кроссовок.
Пока его зашнуровывал, отец с братом уже покинули мою комнату. Рванув было за ними следом, я вернулся и переложил Алёнкино кольцо из брюк в карман спортивных штанов. Бережёного бог бережёт, а уж свою малолетнюю сестричку-лисичку я начал опасаться, как только она начала ходить.
Выйдя из дома, я запрокинул голову и потянулся. Стояла прекрасная летняя погода, и утренняя заря разлилась в небе мягким румянцем. Но тут из дома выбежала сестра и все ощущение моего единения со вселенной в один миг куда-то испарилось.