Туристка
Шрифт:
И уже только на работе я вдруг подумала о том, что не знаю, будет ли среди его друзей Джим. Вроде бы Джим был единственным его приятелем в Вестоне. Я понимала, что за лето трудно хорошо узнать человека, но не могла себе представить, что на Джима можно положиться. Как Нилу удавалось, зная об абсцессе во рту у Джима, спокойно выпивать вместе с ним? Это было выше моего понимания.
Эйдриан пришел через полчаса после того, как началась моя смена, прямо перед началом вечернего наплыва посетителей. Борода его исчезла, и кожа на подбородке была нежно-розовой, как только что затянувшаяся рана. Теперь он выглядел
— Что случилось? — спросила я.
Свернув кожаную куртку и засунув ее в пустую ячейку для туфель, он погладил рукой свой подбородок и сказал:
— Пока никак не могу привыкнуть. Все время чего-то не хватает.
— Как долго ты носил бороду?
— Как только она начала расти. Я имею в виду настоящую бороду, а не цыплячий пушок.
Я поняла, что даже теперь, когда бороды больше нет, он все равно гордится ею. Эйдриан был довольно суетным и тщеславным, но в то же время, казалось, спокойно скрывал те привлекательные черты, которые у него были. Интересно, нашлась бы какая-нибудь женщина, которая увлеклась бы таким самовлюбленным типом? Кстати, у него ведь тоже сложилось какое-то мнение обо мне. Любопытно, какое.
У стойки ждала молодая семья. Мать заплатила за три игры, пересаживая ребенка с одной руки на другую, когда доставала деньги из кошелька. Ребенок внимательно меня рассматривал, высунув свой розовый язычок.
— Девятая дорожка, — сказала я им, — та, которая свободна, в центре.
Эйдриан отпустил меня на пять минут раньше, и я пошла на площадь, чтобы подождать там Нила. На улице стало прохладно, и я порадовалась, что взяла с собой куртку. Я немного нервничала, ожидая, что Нил придет пьяным и мы опять начнем ссориться. Сегодня мне хотелось только, чтобы меня утешали и подбадривали. Ну, может, еще немного медленного, легкого секса.
Хотя если он будет пьяным, то не обратит внимания на мою пропотевшую униформу. Сразу же, как мы придем домой, я приму душ, но все равно было бы неприятно, если бы он отстранился от меня. Я посмотрела на свое отражение в витрине магазина и провела расческой по волосам. Выглядела я неплохо, к тому же старалась избегать сегодня на работе всяких физических нагрузок.
Засунув руку за пояс брюк и сделав вид, что заправляю рубашку в брюки, я вытерла пот в ложбинке у ягодиц, потом поднесла пальцы к носу и понюхала их. Интересно, с какой стороны придет Нил. Наверное, он провел вечер в пабе «Звезда».
Я подняла к глазам руку, чтобы посмотреть на часы, но тут же вспомнила, что оставила их дома. Надо было подольше задержаться в клубе. Предложить Эйдриану самой все закрыть и появиться здесь в десять минут первого, когда Нил уже наверняка ждал бы меня. Ну почему я думала, что сегодня он придет раньше?
Я направилась на другой конец площади, надеясь, что увижу, как он приближается своей шатающейся походкой. Какой-то мужчина громко пел на соседней улице. Меня вдруг испугала мысль, что Нил может прийти вместе Джимом и другими странными приятелями. Он мог проделать это, чтобы проверить меня, и я дала себе зарок, что не упрекну его ни словом. Столкновение наших эго показало, что у нас настоящие отношения, в которых необходимо выработать определенные правила поведения.
Я наблюдала, как какой-то пьяница пинал ногами игровой автомат «Сюрприз каждый раз», сотрясая бедную машину, как будто она виновата в том, что проглотила его пятьдесят пенсов и не выдала приз. Мне стало противно наблюдать за агрессивным поведением пьяницы и я пошла к скамейке.
Боковая дверь клуба открылась, и Эйдриан вывел свой гоночный велосипед на мостовую. Насколько я знала, это был его третий по счету велосипед, а может, и четвертый. Столько раз их у него угоняли, и лишь сейчас ему удалось уговорить начальство клуба, чтобы ему разрешили заводить велосипед внутрь и оставлять его под лестницей, в старой билетной будке. Он медленно вывел свой велик, сел на него и выехал на дорогу. Я смотрела ему вслед и чувствовала, что теперь, когда он уехал, мне стало совсем неуютно.
Эйдриан всегда уходил около десяти минут первого. Сейчас могло быть и позже. Можно, конечно, зайти внутрь клуба, но тогда я не увижу, как придет Нил. Все пабы давно уже закрыты, и даже если он остановился, чтобы купить чипсов, все равно давно уже должен быть здесь.
Я решила больше не ждать. Он знает, где я живу. Я медленно пошла через площадь, представляя себе, как буду лежать без сна, думая о нем, беспокоясь, что его пьяные крики перебудят постояльцев Сильвии и рассердят ее.
Терпеть не могу все это. Именно поэтому я перестала встречаться с молодыми парнями, и именно поэтому у меня установились такие формальные отношения с Полом и Генри.
Пол.
Я остановилась у телефона-автомата, вспомнив тот вечер, когда он заехал за мной. Может быть, и сегодня он один. Пожалуй, вряд ли стоит на это рассчитывать, но я подумала и решила рискнуть. Если трубку возьмет Иона, то промолчу и притворюсь, что перепутала номер. Я открыла тяжелую красную дверь телефонной будки и нащупала в кармане мелочь.
Набрала номер. Услышала гудки. Сколько можно прождать, прежде чем отсоединиться? Минуту? Две?
— Алло? — прозвучал встревоженный голос. По крайней мере это был Пол.
— Это Сара. Ты можешь говорить?
— Да, — ответил он, и я поняла, что он расслабился. — Что случилось?
— Иона дома?
— Нет.
— Значит, ты один?
Он рассмеялся.
— Конечно.
— Можно я зайду?
Он помолчал.
— Было бы хорошо.
— Буду у тебя приблизительно через десять минут.
Я сказала ему, что хочу принять душ. Он кивнул и вернулся в гостиную. Но вместо того чтобы сесть, взял свой бокал и вернулся ко мне. Я с удивлением смотрела на него, не зная, что делать.
Он улыбнулся.
— Все нормально, да? Я подумал, что провожу тебя в ванную и мы поболтаем.
Мы поднялись наверх. Было трудно представить его писающим в этой комнате розово-пастельных тонов, не говоря уже о беседе со мной, пока я принимаю душ. Он закрыл крышкой сиденье унитаза и уселся на нее, скромно пряча глаза. Я раздевалась, разглядывая его ноги. Новые туфли, и притом слишком громоздкие для такого пушистого ковра.
— Чем ты занимался? — спросила я.
— Сидел, пил и смотрел телевизор, — хмыкнул он.