Тузы и шестерки
Шрифт:
— Ага. Только без лобзаний и салюта. Эти с Лубянки.
— Кто?!
— Подстава, понимаешь? Не было никаких драг-дилеров. А объявление — липа фээсбэшная. Они так план, наверно, выполняют. На живца наркоманов ловят и мелких распространителей. Надо срочно позвонить Денису…
Но воспользоваться мобильным телефоном ему не позволили.
— До выяснения! — строго сказал старший сержант, и Щербак, пряча улыбку, подчинился.
Запрокинув голову, он прикладывал к разбитому носу смоченный платок, останавливал кровотечение. Филя прохаживался взад-вперед по библиотеке, определяя степень своей хромоты.
Библиотекарша медленно приходила в себя, постанывая, охая и ахая. В конце концов ее усадили за стол, дали еще воды. Женщина жадно выпила, слабым, сиплым голосом попросила добавки. Опять выпила до дна и сказала жалобным голосом:
— У нас с этого шкафа вообще запрещается книжки брать. Они там вроде балласта, не для чтения они.
— Филя, посмотри, чем я огрел этого фальшивого наркобарона, — попросил Щербак.
Филя поднял увесистый фолиант и прочитал:
— «Фитотерапия. Все о лекарственных растениях».
И они оба расхохотались.
Бедняков. 21 мая
С клофелином было разыграно как по нотам и совершенно неоригинально. Старо. Бедняков попробовал подсчитать только экранизированные версии, начиная с «Огарева, 6» и «Криминального таланта» и заканчивая «Ментами», — получилось как минимум штук шесть вариаций на тему отравления клофелином и схожими по действию препаратами. Отчего-то резниковская блондинка не потрудилась придумать что-нибудь свеженькое, а пошла по проторенной дорожке.
Желание отыскать эту блондинку и потолковать с ней по душам усилилось. Хотя к смерти Резника она, возможно, не имеет отношения и хотя лично Бедняков предпочитал брюнеток.
План был прост, как все гениальное. Нужно разыскать всех знакомых женщин покойного, не старше тридцати пяти, выбрать блондинок, из которых вычленить стройных, высоких и длинноволосых, а там уже наметанным взглядом профессионала как-нибудь определить ту одну-единственную, которая и притравила бедного, доверчивого бухгалтера.
В списке Резника значилось тридцать шесть женских имен. Вооружившись электронным телефонным справочником, Бедняков выяснил адреса потенциальных подозреваемых и обнаружил, что трое из них живут совсем рядом.
Пользуясь тем, что ник. то не мешает, Беднякиь решил попытать счастья. В конце концов, Резник вряд ли встречался с дамами от сохи или ткацкого станка, которые с семи до пяти торчат на работе. Вполне может так случиться, что кто-нибудь из первой тройки еще нежится в постели.
Повезло ему три раза из трех: Ольга, Марина-2 и Светлана оказались дома, в течение ближайшего часа никуда не собирались и после не очень долгих уговоров согласились его принять.
Марина-2 встретила Беднякова в халатике, едва прикрывавшем ее прелести. Была она чуть ниже участкового, стройная, очень хорошенькая и без малейших следов грима, лет, пожалуй, восемнадцати — двадцати, но белая чалма на голове, сооруженная из махрового полотенца (барышня, очевидно, принимала ванну?), не позволяла определить цвет и длину волос. Конечно, Бедняков мог строить догадки: голубоглазая с бледной кожей и светлыми ресницами девушка вряд ли натуральная брюнетка, но она вполне может оказаться рыжей или темно-русой или вовсе лысой, говорят, сейчас это модно. Короче, нужно было убедиться на все сто процентов, но прямо с порога попросить ее снять полотенце Бедняков постеснялся — рано или поздно сама это сделает.
— Завтракать будете? — осведомилась Марина и, не дожидаясь ответа, удалилась на кухню, откуда пахло чем-то жареным.
Вообще-то завтракал Бедняков шесть с половиной часов назад, так что подкрепиться было самое время. Когда же Бедняков узрел шикарный пышный омлет с луком, ветчиной, сыром, болгарским сладким перцем и помидорами, голод решительно задвинул на второй план все остальные чувства, включая чувство долга. Тут же сами собой нашлись и оправдания: во-первых, Марина (то есть Марина-2!) еще не попала в список подозреваемых, так что порция омлета не может быть квалифицирована как взятка с целью подкупа должностного лица, а во-вторых, если она сама съест всю сковородку, ее фигуре будет нанесен непоправимый ущерб.
Не уступая участковому в скорости, Марина-2 поглощала свою половину и прямо с набитым ртом рассказывала о Резнике.
— Он был такой прикольный, все время стеснялся и краснел. Но ничего, веселый, анекдоты любил рассказывать еврейские из новых, такие немножко сюровские. Хотите, расскажу? Мойша спрашивает: «Сарочка, а что, Абрам умер?» — «Умер». — «То-то я смотрю, его хоронят». — Марина расхохоталась так, что даже закашлялась. — А в принципе мы только раза три встретились… Ну, может, четыре, а потом как-то разбежались.
— Вы все время говорите «был». Вы уже знаете, что он умер?
— Нет, а он умер?
— Да.
Марина снова расхохоталась и в ответ на недоуменный взгляд объяснила:
— Анекдот в тему пошел. А «был» потому, что у меня он был, или у нас с ним было, если хотите, было и прошло, как не было.
Вот и все. И больше никаких эмоций.
Вслед за омлетом последовали тосты с маслом и клубничным джемом и кофе.
— Когда вы видели Резника в последний раз?
— Весной, да, на Восьмое марта, я затащила его к нашим в общагу, погудели, и с тех пор он не появлялся.
— В общагу?
— Ага, я учусь в МАИ.
— А сегодня что, выходной?
— Сегодня меня сломало, но на четвертую пару пойду. Кстати, мне пора собираться.
Тут пришла очередь поперхнуться Беднякову — Марина сбросила полотенце, и Бедняков увидел длинные, почти до талии, очень светлые волосы, еще влажные после мытья. Решив, что Бедняков глотнул слишком горячего кофе, хозяйка рассказала еще один анекдот из репертуара Резника: