Твари из Рая
Шрифт:
Казалось «фенька» никогда не взорвется, мы уже лежали, когда наконец грохнуло. Визги и рев уродов показали, что я попал куда надо. Ольга присела на одно колено, прижала автомат к плечу и приказала:
– Свети туда!
Я сорвал со лба фонарик и направил туда, где только что был взрыв. Лишь только слабый луч светодиода выхватил первую окровавленную голову, поднявшуюся навстречу свету, Ольга выстрелила. Светившиеся глаза дернулись и исчезли. Я сразу перевел свет в сторону. Когда-то, еще до катастрофы, я видел в фильмах взрыв ручной гранаты. Людей просто расшвыривало и разносило на куски. На
Ольга с ходу прошила его очередью. Полуволк зашатался, царапая разорванную грудь искореженными лапами, и повалился на землю.
– Идем!
Она вскочила и быстрым шагом двинулась вперед, прямо под вышку. Я подхватил с земли «фомку» и поспешил за ней. Она на ходу еще пару раз выстрелила в дергавшиеся тела тварей на месте взрыва. Фонарь выхватил изуродованные тела, как всегда, дергающиеся и извивавшиеся. Твари очень долго умирают. Уж на это я насмотрелся – уже, кажется, жизни не в чем держаться, одни обрывки от тела, но они продолжают двигаться.
Мы подошли к лестнице, я посветил вокруг – никто больше не прячется, дожидаясь нас? Но тварей не было, хорошо, что они любят нападать кучей, сразу все попали под осколки гранаты. Я направил фонарик вверх. Сомнений не было, твари побывали там – люк откинут, можно свободно забираться. Как Павел – самый серьезный среди нас – допустил такое?
В люк, вдруг, выглянула голова, блеснула красными глазами и мгновенно исчезла. Я вздрогнул и чуть не выронил фонарик.
– Что будем делать? Там на полу лист железа. Отсюда пуля не возьмет.
Ольга молча отдала мне автомат, потом сняла и бросила на землю куртку, оставшись только в черной футболке, соблазнительно обтягивавшей её прелести.
– Дай ломик.
– Ты что задумала?
– Давай, тебе говорят!
Она выхватила у меня из рук фомку и быстро отвернулась. Уже схватившись за перекладину, она глухо пробормотала:
– Держи люк на прицеле. Появится любая тварь, стреляй.
Голос Ольги опять изменился – стал грубым и глухим, словно мужской. Я, растерялся и только кивнул, не в силах говорить. То, что она творит – это чистое самоубийство. Любая тварь если её масса больше пятнадцати килограммов, легко справляется с человеком. Реакция у них мгновенная, а силы как у зверя. Ну и в довесок – длинные, острые когти и полная пасть острейших зубов, легко крошащих кости.
Я так и не остановил её, лишь как завороженный глядел, как она поднимается выше и выше. Все-таки я трус, я давно это подозревал и все мои безрассудные выходки, сделанные когда-то, были именно для того, чтобы никто не заметил этого.
Голова девушки исчезла в проеме и тотчас там противно завыла тварь. Я зажмурился на секунду, а когда открыл глаза, Ольги на лестнице уже не было. Тварь смолкла, долгое мгновение висела тягостная тишина и вдруг ночь взорвалась дикими звуками. Наверху выли, визжали и орали тысячи чертей, грохотал металл, и слышались глухие удары.
–
Однако я не успел подняться на пару ступеней, как все кончилось. Над головой опять была тишина. Полный жутких предчувствий, я ускорился, но голос сверху остановил меня.
– Не залазь! Жди там!
Я с трудом понял, что это Ольга. И то лишь после того, как в конце фразы она тихо добавила:
– Игорь, подожди…
Однако я представил, что она там сейчас вся израненная и, наоборот, ускорил движение.
– Не вздумай!
Крик сверху, был больше похож на рык дикого зверя. Я спрыгнул вниз и сдернул автомат. Стоя внизу, посматривал то вокруг, то вверх. В голове было пусто. Умом я понимал, что не могла Ольга выжить – даже одна тварь разорвет на куски здоровенного мужика, а судя по грохоту и голосам, тварь явно была не одна. Какой бы тренированной и накачанной не была сейчас моя бывшая подруга, она никак не могла справиться с несколькими уродами. Но тут мои рассуждения останавливались, и я гнал подлые мысли. Значит, могла, говорил я себе. Ведь она живая, а твари нет. Ведь это же она говорит?
– Игорь, залезай.
Голос был слабый и чуть дрожал. Настоящий Ольгин голос. Я бросился к лестнице.
Она сидела в углу, привалившись спиной к доскам ограждения. Футболка была изорвана в лохмотья, бюстгальтера под ней не было. Грудь – она стала гораздо больше, невольно отметил я – и все тело были забрызганы кровью. Лицо, под спутанными волосами тоже было в крови. Не обращая внимания на дергавшиеся вокруг трупы «макак», я кинулся в угол и упал перед ней на колени. Ольга дернулась, приподняла руки пытаясь прикрыть соски, но, похоже, сил не было, и она безвольно опустила их.
– Ничего, ничего, – шептал я, сдирая с себя куртку. – Давай моей укрою, а потом твою куртку принесу.
Она что-то прошептала, я не расслышал и склонился к самому лицу.
– Добей измененных…
– Понял. Сейчас, – прошептал я в ответ и, вдруг, неожиданно для себя, поцеловал её в губы. Она дернулась, стараясь отодвинуться, но остановилась. Губы, сначала равнодушные, ожили и ответили. Словно силы вливались в неё через мой поцелуй.
Я обхватил её руками и прижал к себе. Через секунду её руки повторили мой маневр. Она сжала меня так крепко, что я даже не мог пошевелиться. Ну и силища у нее – мелькнула быстрая мысль. Вдруг я почувствовал, что она сдирает с меня майку, её губы словно впились в меня.
Древний инстинкт – самый сильный из всех в этом мире, сильнее самой смерти – превратил нас в двух ненасытных животных. Наверное, со стороны то, что происходило сейчас на вышке, выглядело не менее страшно, чем то, что происходило здесь десять минут назад. Казалось, битва продолжается. Мы катались в крови и грязи, среди полумертвых дергающихся тел, и никак не могли насытиться друг другом. Ольга рычала и взвизгивала. Думаю, и мое горло выдавало нечто подобное.
Сколько это длилось, я не скажу. Наверное, не долго. Потому что, когда мы распались, дергаясь в сладкой истоме, по телам тварей, все еще пробегали конвульсии. А может долго – потому что небо на востоке начало светлеть.