Твари из Рая
Шрифт:
– Опять ты, – Смирнов кисло посмотрел на меня. – Про нее?
Он кивнул в сторону «карцера».
– Да. Палыч, – я сразу перешел в наступление. – Зачем ты её закрыл? Она не опасна, я гарантирую. Да ты и сам видишь она самая обычная.
– Блин, Игорек, ну что ты как ребенок? Твари тоже когда-то были обычными. А сейчас тебя за слиток золота рядом с этими обычными просто постоять не заставишь.
– Ольга не тварь! – стоял я на своем. – Она ни капли не изменилась. Я чувствую. Она точно такой же и в школе была.
– Да, – усмехнулся Смирнов. – Уже в школе научилась
– Палыч, что ты придуряешься? Я тоже в то время воевал только в играх. А теперь без автомата срать не выхожу. Жизнь такая наступила. А у них в лесу, наверное, еще хуже. Поневоле спецназовцем станешь.
– Наверное, – передразнил меня командир. – Ты про её сегодняшнюю жизнь что-нибудь знаешь?
Я мотнул головой.
– Ну вот, ничего не знаешь, а туда же – она хорошая, отпустите её…
Видя, что я собираюсь стоять на своем, Смирнов обошел меня и направился в сторону спецназовцев.
– Подожди еще немного, сейчас их провожу, и обговорим.
– Так они не будут забирать её?
Я обрадовался. Если эти чужаки уберутся, мне будет гораздо легче освободить подругу. Но Палыч быстро притушил мою радость.
– Так они еще не улетают. Сейчас они пойдут вниз, хотят осмотреть придорожный лес вокруг перекрестка.
Я присвистнул – ни фига себе! Они что – совсем идиоты? Я чуть не высказал это вслух, но вовремя прикусил язык. Однако командир по моему лицу догадался, что я думаю.
– Они спецназовцы, – укоризненно сказал он. – Да и светло еще. Твари сонные пока.
Но по неуверенным ноткам в голосе я понял, что он сам сомневается в этой затее.
– Светло, а в ямах и чаще темно, – добавил ему головной боли я.
– Все. Замолчи. Они знают, что делают. Иди лучше на свое место, пора Ленке к себе, в лазарет.
Действительно, надо было пока скрыться с глаз, чтобы обдумать что дальше, и я вернулся в окоп.
***
Спецназовцы точно собрались в лес. Из своего окопа я видел, что они что-то обговорили, потом разделились и отправились вниз, к зарослям. Все наши повылезали из своих укрытий и изумленно смотрели на самоубийц. Однако никто ничего не сказал – кто знает, может и правда, эти крутые вояки знают, что делают. Ушли не все, у вертолета остались двое и двое вертолетчиков сидели в машине. Они лишь сдвинули форточки, но из кабины так и не вышли, похоже для того, чтобы быть готовыми к взлету в любой момент.
Я выставил в амбразуру автомат и достал бинокль. Он хоть и был обычным, не армейским, но тридцатикратного увеличения мне здесь вполне хватало. Я навел окуляры на место, где спецназовцы должны были войти в лес, и начал методично рассматривать кусты и деревья. Все было знакомо до одури – и колючка с навешенными на ней пустыми банками, и проплешина между кустами, прямо перед заходом тропы, и сами кусты. Каждый день, по нескольку раз я изучал все это, чтобы понять, не изменилось ли что, что могло сказать о готовящейся атаке тварей.
Бойцы остановились перед самым лесом, один оглянулся, махнул нам рукой – мол, все в порядке и через секунду все растворились во враждебной
Я рассматривал опушку, а сам думал, как все-таки оказалось так, что как только здесь появилась Ольга, прилетели и эти. Если их вызвал Смирнов из-за неё, то свою задачу они выполнили – должны были забрать девчонку и свалить. Если же они прилетели по своим делам, то почему первым делом ворвались в командирский блиндаж? И вообще, кто они такие? Если бы такой отряд был в Городе, я бы все равно за это время, хоть краем уха, что-нибудь о них слышал.
Я все больше склонялся к мысли, что они оттуда – из мифической Москвы. После того, как погибла настоящая столица, Москвой стали называть подземный пункт управления где-то в Московской области. Хотя никто из нашего города никогда там не был, но рассуждали о Главном Центре часто. Но мне всегда почему-то казалось, что кроме нас и Дальнего Города никого на этом свете не осталось. Однако теперь, увидев вертолет, увидев спецназовцев – обвешанных современным оружием, в новых брониках, в новой форме – я вдруг засомневался, у меня впервые проснулась надежда. Может люди, и поднимутся опять. Опять смогут выжить.
Мои мысли прервали выстрелы. Стреляли внизу, совсем недалеко. У меня словно заныл зуб – стало противно и страшно. Привычное состояние пред атакой нечисти. Зря я расслабился, ничего в этом мире не изменилось. Вслушиваясь в короткие очереди Калашниковых, я мысленно представил, что там сейчас творится и сразу попытался отогнать видение. Через несколько минут все стихло. Я до боли вглядывался в зеленую стену – ничего, не один куст не дернулся. Неужто кранты? Сгинули ребята? Ну, нет, не может быть! Даже наши ополченцы, продержались бы дольше. Ведь действительно, еще светло. Это в темноте твари, как рыба в воде, с ними тогда лучше не тягаться.
Я еще посидел минут десять, иногда поднимая бинокль к глазам, но ничего больше не происходило, и я успокоился. Все, надо думать о своем – пора освобождать Ольгу. Чем дольше тяну, тем тяжелее будет решить это потом. На всякий случай, еще раз осмотрев свой сектор, я пошел из своего «гнезда». Как только вышел в открытый окоп и поднял голову, сразу понял, что наверху неладно. К «карцеру», набычившись, шел Санька, на этот раз в его руках был автомат. Пьяный – понял я. И когда успел?
– Эй! – заорал я. – Санька! Ты куда? Не глупи!
Я выпрыгнул из окопа и, набирая скорость, понесся наперерез. С другой стороны, бежал, услышавший мой крик, Смирнов. Он тоже кричал, приказывая Саньке остановиться. Однако тот никого не слушал – поняв, что ему могут помешать, он ускорил шаг, на ходу прикладывая к плечу автомат.
– Да, что же ты, сука, такой упертый! – пробормотал я, и с ходу сбил Сашку с ног.
Он тоже что-то бормотал, матерился, и все время пытался дотянуться до вылетевшего из рук автомата. Слева набегал Смирнов, так же кроя матами и обещая на полгода засадить Саньку в карцер.