Твари
Шрифт:
— Мы люди! Мы… — воскликнул Алексей.
«… с такой же страстью убиваете друг друга. Не употребляете в пищу, верно. Но убиваете миллионами! За землю, за воду, за полезные ископаемые — да просто за то, чтобы доминировать. За власть! Но вас трогать нельзя, ибо вы над природой, вы — высшие существа»!
— Но не для вас, так? — горько усмехнулся Алексей.
«Совершенно верно. Возможно, новое поколение — нет, новая порода людей будет мыслить и поступать иначе. Вы — неисправимы и подлежите уничтожению».
— Сначала я тебя размажу по стенке. Потом доберусь до остальных, — угрюмо произнес Алексей.
Протягивает
«Это неразумно! Я необходим тебе»! — заскрипел голос в голове.
— Да-а!? — удивился Алексей. — Для чего?
«Я источник информации. Ты же ничего не знаешь об этом мире»!
— А ты расскажешь?
«Буду рассказывать, — уточнил голос. — И тем самым сохраню себе жизнь».
— Тебе известно, что означает слово «предательство»?
«Нет, мне известно слово «гибкость». Выжить — вот главное»!
Существо говорит абсолютно серьезно, чувствуется стопроцентная убежденность в правоте.
— Ладно, чудо с пейсами, — согласился Алексей. — Но сидеть ты будешь в клетке. Кстати, как тебя зовут?
«Йедидъя».
— М-да, имечко! — вздохнул Алексей. — Кто ты такой, Йедидъя? Только не говори мне, что ты властелин этого мира!
«Нет, конечно! Я слишком слаб для этого. Властелин обитает в большом городе далеко отсюда. Такие, как я, ему прислуживают».
— Так у вас монархия?
«Монархия, авторитаризм, диктатура — термины не имеют значения. Власть, сосредоточенная в одних руках, ограниченная только здравым смыслом властителя — вот наиболее эффективная форма управления! Не лишенная, впрочем, серьезных недостатков».
— У нас думали по-другому, — нахмурился Алексей.
«Поэтому ваш мир погибал. Человечество отказалось формы правления, которой тысячи и тысячи лет и благодаря которой оно и выжило. Парламентская демократия губительна для общества, ибо размывает ответственность, вся ваша истории буквально кричит об этом, но человечество словно ослепло! Природа живет и развивается по принципу естественного отбора. Надеюсь, вы слышали о Дарвине? Конкуренция — вот фундамент. Нет конкуренции — нет жизни, она просто вырождается. А демократия отрицает именно эти фундаментальные принципы, она вступает в противоречие и неизбежно гибнет, порождая очередную диктатуру. Будь это хотя бы веком раньше, не страшно — очередной передел мира, сколько их было! Но вы овладели оружием, способным уничтожить планету и демократы, руководствуясь известным правилом — после нас хоть потоп, начали уничтожать жизнь. Ждать было нельзя! Новое человечество станет жить по законам разумной диктатуры. Законам, по которым люди жили на протяжении всей своей истории. Пусть не всегда это было хорошо, но жили! А демократия уничтожила вас за одно столетие».
— Вы уничтожили!
«Избавили от агонии! — возразил Йедидъя. — Вы пилили сук, на котором сидели. И практически спилили, оставались считанные годы до всемирного экономического кризиса и последующей за ним экологической катастрофы планетарного масштаба. Человечество не венец природы, а лишь ее очередное творение! Во вселенной слишком редко встречается жизнь, что бы можно было позволить уничтожить обитаемую планету кучке наглых дураков!»
Йедидъя выпрямился насколько возможно, пальцы
— Ага! А вы, значит, отвечаете за порядок во вселенной, да?
«Нет, она слишком велика. Но наши миры находятся совсем рядом, если ты заметил. Наш — процветает, выйди наружу и посмотри. А ваш… э-э… загибается — как у вас говорят. Мы протянули руку помощи — но не вам, людишкам, а жизни на вашей планете».
— А может, мы бы сами справились? Кто дал право решать за нас!?
«Вы. Мир людей устроен так, что кто-то сильный решает за других, как жить, какую музыку слушать, какие фильмы смотреть, что считать красивым, а что нет. Меняет критерии добра и зла так, как считает нужным! Была такая страна, которая решала за всех. За всю планету! И никто не возражал, никто не сопротивлялся. Государство, обладающее крупнейшими в мире запасами оружия массового уничтожения, катилось в пропасть и тянуло за собой остальных. Мы спасали — нет, уже спасли жизнь на планете Земля»!
Алексей глубоко вдыхает прохладный воздух пещеры, взгляд останавливается на клетке. Существо внутри сидит неподвижно, в полумраке невозможно рассмотреть.
— А это кто? Родственник?
«Крестьянин из поселения рошанов. Ты ведь проходил мимо, видел хижины? Он наказан за ненадлежащее исполнение обязанностей».
— Интересно, каких?
«По обслуживанию моих… э-э… потребностей. Поселение рошанов принадлежит мне. И крестьяне тоже принадлежат мне».
— Так ты рабовладелец? — удивился Алексей. — Но это же самая примитивная форма устройства общества!
«Нет, они не рабы. Права и обязанности распределяются в соответствии с умениями и способностями. У вас было не так? Рошаны умственно ограничены и способны лишь к грубому физическому труду. Проще говоря, дураки. А дураков, как известно, невозможно исправить, ибо глупы от рождения. В общем, от каждого по способности».
— Не взбунтуются?
«Они сыты».
Алексей подходит к клетке, несколько мгновений рассматривает. Раздвигает прутья. Рошан вываливается в образовавшуюся щель, как пакет с мусором.
— Если ты думаешь, что я собираюсь бороться за права угнетенных засранцев, то ты ошибаешься, — вежливо говорит Алексей, обращаясь к рошану. Прислушался, но мысленного ответа не было. Внешне рошан земледелец ничем не отличался от своего хозяина, если не считать худобы — длинные руки, лобатая башка без малейших признаков растительности, темный кожистый нарост на макушке, похожий на родимое пятно. Клюв, маленькие вылупастые глазенки и мерзкие копыта дополняют облик. Алексей легким пинком отправляет рошана на выход. Короткий полет сопровождается визгом, слышен плеск воды.
— Лезь! — приказывает Алексей, кивая на клетку.
Йедидъя молча забирается внутрь, длинные руки обхватывают покатые плечи, пальцы смыкаются на спине. Алексей подтягивает клетку повыше, закрепляет веревку.
Глава 2
Ксения внимательно выслушала рассказ. Клетка с Йедидъя висела совсем рядом, существо внутри сидит неподвижно, опустив голову почти на живот. Волосатые хоботки изредка подергиваются и шевелятся, словно издыхающие змеи.