Твердыня пламенная (сборник)
Шрифт:
Наряду с ботаническими коллекциями в Институте составились и многочисленные коллекции орнитологические и зоологические, которые хранятся в музеях Института, а около четырехсот экземпляров направлено в музей Гарвардского университета в Кэмбридже.
Кроме естественнонаучных изысканий, под руководством директора Института Ю. Н. Рериха производится ряд работ по местному языковедению, истории и археологии. Во время пребывания нашего в Пондишери во Французской Индии, при посредстве члена-корреспондента Института, члена католической миссии Фушэ, было произведено обследование местных добуддийских погребений в урнах и саркофагах. Директором Института закончено
К сроку трехлетия Института вышел и первый «Ежегодник» за тридцатый год, в котором участвуют президент Археологического института в Америке доктор Маггофин, известный французский археолог граф де Бюиссон, биохимик Гарвардского университета В. Перцов и директор Института. Номер «Ежегодника» посвящен выдающемуся санскритологу проф. Ланману, состоящему почетным советником нашего Музея по отделу науки. Нельзя не отметить, что за последнее трехлетие состав почетных советников по отделу науки усилился крупнейшими научными именами, как-то проф. Милликен, проф. Раман, проф. Метальников, докт. Свен Гедин, проф. Эйнштейн, сэр Джагадис Боше, докт. Меррил.
По отделу археологии, кроме докт. Маггофина, принимает участие докт. Хьювитт.
Члены-корреспонденты Института находятся как в Америке, Европе, так и в Африке и Азии, при этом многие университеты и научные учреждения выразили желание кооперировать как собраниями, так и печатными трудами. Карнеги Фаундешэн сделала щедрое пожертвование библиотеке Института, целый ряд издательств выразил желание обмениваться изданиями.
Следует выразить искреннюю признательность комитету, собиравшемуся под председательством г-жи Иттельсон; в результате работ этого комитета получился ряд пожертвований и открылись возможности для расширения последующих работ.
Вступая в новое трехлетие, мы должны еще раз подтвердить особую пригодность избранного места для Института; среди Гималаев именно здесь неизвестен бич человечества рак, а, кроме того, тибетская медицина с давних времен имеет в своем распоряжении средства против рака и туберкулеза, удачно применявшиеся. Конечно, подобные средства должны быть исследованы самым точным и беспристрастным образом. Почва Гималайских долин отличается необыкновенною плодоносностью, позволяющей совмещать самые различные посадки, начиная от альпийской флоры почти до тропической. Как показали наши начальные коллекции, среди местной растительности имеются много новых видов.
Теперь перед нами ближайше стоит работа по установке электрической станции и по оборудованию биохимической лаборатории с отделом борьбы против рака. Ибо где же изучать условия рака, как не в местности, где он вообще неизвестен – как здесь, в Гималаях? Мы знаем, что нужны будут новые средства, но мы и не сомневаемся, что они придут, ибо общественное мнение само отмеривает по размерам культурной задачи. Существует такое прекрасное понятие, как пространственная справедливость. При жизненности начала, всегда является та сужденная помощь, которая позволяет не сокращать размеры и не умертвлять культурные построения, так необходимые человечеству.
Итак, мы вступаем в новое трехлетие полные сознанием, что работа наша неотложно нужна, что поле деятельности выбрано правильно и сочувствие друзей и широких культурных слоев обещает мощное развитие общеполезных построений.
Там же, где общая польза, там мы не отступим и сохраним энтузиазм, обращающий все препятствия в светлые возможности.
II. Корона Мунди
(К десятилетию)
Монхиган. Белые буруны Атлантической волны. Скалы седые. Хаты рыбачьи. Полуразрушенная пристань. Маленький пароходик «Губернатор Дуглас». Наш истинный друг Чарльз Пеппер советует во время выставки в Бостоне: «Побывайте на Монхигане, там можно работать». И Теофил Шнейдер и другие друзья Бостонского Клуба советуют то же. 1922-й год, лето. Пишется на Монхигане океанская серия. Говорят нам индейское значение этого названия острова. А на мшистых скалах неожиданно краснеет душистая земляника. В туманные дни стонут сирены маяков и кажется, что вы где-то очень далеко; тут же читаются статьи об искусстве. Обсуждается значение творчества в жизни и в Культуре народов.
Из «Путей Благословения» отчеркивается девиз для Международного Центра Искусства. Там должно происходить общение народов в мирном творчестве. Название «Корона Мунди» – венец Мира. Не то венец, что сам центр венец Мира, как потом сказал какой-то невежда, но венец Мира – всеобъединяющее Искусство, возносящее творчество, прекрасный подвиг духа. Всегда человечество нуждалось в этой панацее. А будет нуждаться и еще больше. Придут еще большие дни смущения и потемнения. И некуда будет обратиться духу человеческому, разве что к незыблемым твердыням Красоты.
Прекрасное воспоминание. Если бы побольше таких граждан для каждой страны, как наш друг Хорш, и побольше бы таких открытых сердец, как у милой Нетти Хорш. Во многих ли странах финансовый деятель так широко понимает и бывшее и грядущее значение Искусства; многие ли не станут презрительно улыбаться, если им скажут о выставках в тюрьмах или госпиталях, или о художественных выявлениях в деревнях. А тут вдруг люди, казалось бы замкнутые в пределах города, казалось бы скованные тиранией Уолл-стрита, так понимают широко задачи Искусства, задания творчества, как если бы сызмальства их готовили к возвышенным областям.
Ведь без внутреннего утончения сознания, сколько ни говорить об Искусстве, о Красоте, если сердце мертво, то никакие благородные ритмы и созвучия не оживят мертвецов ходячих. В лучшем случае, мертвые сердца проскрипят: «Несносное мечтательство!». А почему же оно несносное? Не потому ли, что мешает спать невежеству? И почему оно мечтательство, когда вся история человечества подтверждает, что лишь сокровищами Культуры человечество получило право на существование. Лишь мыслями о прекрасном человечество могло двигаться вперед и могло надеяться на лучшее будущее.
Представьте себе на минуту целую страну из граждан, открытых сердцами к познанию и к Прекрасному. Если даже при единичных геройствах духа страны могут прогрессировать, то какой же золотой век мог бы ожидать государства сотрудников, пылающих о Культуре?
От трубного звука пали стены Иерихонские. Как бы были сметены твердыни тьмы от созвучия сердец пылающих, культурных! Какие бы проблемы жизни решились бы легко и свободно. И какое бы равновесие духа и тела снизошло к человечеству, освобождая его от болезней и телесных, и духовных.