Твое сердце будет разбито. Книга 1

Джейн Анна

Барс поморщился. Быть последним ему не нравилось. Придется проторчать тут пару часов. Да и Лайм бесил. Вечно недовольный, с высокомерной рожей, которая просила кулака. Барс для прикола стал звать его Кислым. Остальные подхватили, и Лайма это нехило бесило. Он же себя крутым считал. А тут стал Кислым.

— Почему он? Я же его в прошлый раз сделал, — поморщился Барс, жестом отказываясь от протянутой бутылки пива.

— Реванша хочет, — усмехнулся орг, которого все звали Гремлин, а настоящего имени не знали. — Сделай его, чувак, на тебя большинство ставит.

Барс промолчал. Разумеется, сделает,

даже если Кислый будет на летающей тарелке, а не на байке. Водить он умеет, но машинку не чувствует. Тупой.

— Когда тачку купишь, другие бабки будут, — продолжал Гремлин. — Будем играть по-взрослому.

— Права получу и сразу куплю, — усмехнулся Барс, хотя это было не так. На тачку надо копить. Ничего, заработает. Руки есть, ноги есть, так что это дело времени.

— Может, уже сейчас начнешь? Я бы тебе отличную тачку по дешевке подогнал. Ставки другие будут и люди другие. Обещаю, ты бабла срубишь дофига! — Глаза Гремлина загорелись алчным огнем. Бабла и он хотел срубить. Гонки на байках считались нижним уровнем — для малолеток, а вот тачки — уже серьезнее. И люди в них участвовали серьезные.

Но Барс покачал головой. Не хотел. И дело не в том, что закон нарушает — он и так нарушал, участвуя в гонках. Дело в том, что хотел послать все это на хрен. Ему нравилась скорость, и кровь бурлила от адреналина, но быть клоуном для всей этой толпы надоело.

Его очередь пришла не скоро. Прошло больше получаса, прежде чем встал на своем железном коне у старта — белой линии на потрескавшемся асфальте. А ведь обещал себе, что бросит.

Барс ненавидел пустые обещания. Мать тоже обещала бросить пить. Но так и не бросила.

Вперед вышла грид-герл. Потрясающая девчонка с потрясающими буферами, которые едва не вываливались из крохотного лифчика. Не менее потрясающую задницу едва прикрывали короткие шортики. В руках у нее были флажки.

Грид-герл называли королевами гонок, но эту крошку называли королевой совсем другого. На нее западали многие, но она держала расстояние. А вот с Барсом заигрывала, хоть тот и был младше.

Лайм и Барс вырулили на линию старта почти одновременно. Переглянулись. Во взгляде первого читалась угроза. Во взгляде второго — насмешка. Барс знал — он победит, несмотря на то, что у соперника байк дороже. Потому что мастерство не купишь. И ровные руки — тоже.

— Я тебя сделаю! — пообещал Лайм глухим голосом, а Барс даже не стал ему отвечать. Просто показал средний палец. И тотчас вспомнил ненормальную. Она ему тоже показывала. Бесстрашная, блин.

Грид-герл опустила флажки, толпа заорала, и парни сорвались с места. Им нужно было доехать до основной трассы, промчаться по ней несколько километров, повернуть и вернуться обратно. Все просто.

Барс гнал вперед, крепко удерживая руль. Теперь он наслаждался скоростью. Кровь кипела от нахлынувшего адреналина. В голове стало легко и свободно. Байк казался продолжением его тела — так легко управлял им парень.

Ветер. Скорость. Свобода.

Это помогало ему забыться. Вместе с драйвом обрести успокоение. Но ненадолго.

Когда Лайм начал его нагонять, Барс решил поиграть с ним. Поддался и дал сопернику возможность опередить его. Парню нравилась игра в кошки-мышки — пусть жертва почувствует себя победителем на мгновение.

Лайма бомбанет, когда он в итоге придет вторым.

Те, кто был в шаге от победы, разочаровываются в себе еще больше, когда проигрывают. Барс знал, на что давить.

Ликуя, Лайм еще сильнее втопил вперед, но его триумф длился недолго — Барс опередил его. И вернулся первым, да с таким отрывом, что когда Лайм остановился, то вскочил со своего байка и в ненависти кинул шлем на землю. Его просто разрывало от ярости. А Барсу было смешно. Мажор тупой. Не знал, с кем связался?

— Я тебя в следующий раз сделаю, козлина! — заорал Лайм, злой как черт.

— Ты уже это говорил, — хмыкнул Барс, забирая бабки у Гремлина.

Ехать на тусовку после гонок он отказался. Что там не видел? Пьяные рожи? И поехал домой, все еще чувствуя волны адреналина, которые поднимались к солнечному сплетению.

Была глухая ночь. Во дворе никого. Барс припарковался и отправился домой, где дома его ждали Лорд и Обед. Они оба сидели у порога, когда он открыл дверь. Лорд тотчас бросился к хозяину, радостно лая, и парню пришлось успокаивать пса — ночь же. Соседи спят. А вот котенок настороженно наблюдал со стороны.

Барс проверил воду и корм — эти двое умудрились опустошить свои миски, хотя он вечером наполнял, перед уходом. А еще проверил кошачий туалет — Обед на удивление быстро понял, куда нужно ходить.

Парню стало смешно. Он типа крутой чел и все дела, а вынужден мыть кошачий туалет. Классно.

А еще офигенно — у этих двоих жратва есть, а у него — нет. Из еды какие-то крупы, которые он, конечно, варить не будет. Утром пожрет, купит шаурму возле школы.

Барс открыл окно на кухне и сел на подоконник. Бабок он сегодня срубил нормально, на форму хватит, и не только на нее. Осталось заказать. Когда он уже закончит эту дурацкую школу? Нужно работать, а не протирать штаны. Условие Старика — получить полное школьное образование. Как будто это имело значение.

Оксана как-то обмолвилась, что Старик хочет отправить его учится заграницу, поэтому ему нужно, чтобы он закончил одиннадцать классов. Но Барс точно знал — это ему не нужно.

Его взгляд равнодушно скользнул по дому напротив и вдруг остановился. Барс подобрался и хищно прищурился. Ненормальная! Она стояла на балконе с телефоном в руках и снова что-то снимала. Кажется, небо. Чего она там увидела?

Барс выглянул в окно и увидел, что небо усеяно звездами. Красивыми, крупными, перемигивающимися.

Вот оно что, звезды снимает. Странная. Барс любил ночное небо и интересовался астрономией, но никогда не видел, чтобы кто-то фотографировал звезды. И чтобы пялился на самолет в небе. И чтобы помогал другим.

Как ее там? Полина? Странная эта Полина.

Она вдруг слишком сильно высунулась с балкона в попытке сделать очередной кадр. И Барс вдруг заволновался. А вдруг упадет? Ей тогда кранты. Высота большая, а внизу асфальт.

Синеглазая высунулась еще сильнее, сжимая в тонкой руке телефон. Он готов уже был орать, чтобы эта идиотка перестала высовываться, но она, слава богу, ушла с балкона. И через полминуты появилась в окне рядом. Загорелся свет, и Барс увидел девичью фигуру — должно быть, это ее спальня. Там раньше висело требование отдать кота.