Твои фотографии

Торн Мэтт

Джои не ответил. Элисон надеялась, что он понял намек. Ей не хотелось продолжать разговор на эту неприятную тему, но все же следовало дать ему понять, что она не допустит никакой критики в адрес своей сестры, тем более после того, как во время прошлого разговора о Сьюзан он пристыдил ее.

Она доела мидии, и он подошел забрать ее тарелку. Элисон была сбита с толку его поведением, но решила списать это на то, что общество Сьюзан уже начало его стеснять, как иногда присутствие Эдриана стесняло ее саму. Если так оно и есть, то не стоит испытывать вину за то, что ей приятно его внимание и нравится приготовленная им еда, ведь Сьюзан не просто неспособна на подобные проявления, но даже не стремится

к ним.

Джои вернулся с цыпленком. Внезапно Элисон вспомнила, какой вопрос хотела задать ему с прошлых выходных. Вопрос был вызывающим, особенно в свете замечаний, только что сделанных им в адрес ее сестры, но, может быть, благодаря ему он перестанет строить из себя святошу.

— За что ты сидел, Джои?

— А кто сказал, что я сидел?

— Значит, ты не сидел?

— Да так, за ерунду. По ошибке.

— За какую ерунду?

— Я оборонялся.

— От кого?

Он улыбнулся.

— Соуса хочешь?

— Спасибо.

— От мамочки своей бывшей подружки. Она пыталась меня убить.

— За что?

— Решила, что я что-то сделал с ее дочкой.

Элисон проглотила большой кусок цыпленка. Еда была замечательной. Она вспомнила, как в «Телячьих нежностях», после того как они переспали, Мартин рассказал ей об одной своей знакомой: ее отец был адвокатом и брал дочь ужинать со своими клиентами накануне суда. Она попыталась представить себя на месте этой девушки, если бы таким клиентом был Джои.

Закончив есть, она сказала Джои:

— Пойду переоденусь. Не хочу, чтобы Эдриан и Сьюзан нам завидовали.

— А десерт? Или кофе?

— Через минутку. Сначала переоденусь.

Элисон отодвинула стул и пошла в свою комнату. Через несколько секунд, начав раздеваться, она почувствовала на себе взгляд.

— Я думаю, ты намного сексуальнее своей сестры.

Элисон не ответила. По-прежнему не было причин превращать это в скандал. Если она не обратит внимания на его комментарий… если ее лицо выразит достаточное неодобрение… может, тогда все обойдется. Она обернулась к нему.

Он сидел на постели и улыбался.

— Почему бы тебе не снять лифчик и не подойти ко мне?

— Пошел на х…!

— А, может быть, ты пойдешь на мой х…

— Убирайся, Джои.

— Да ладно, Элисон, не притворяйся хорошей девочкой. Я все о тебе знаю, так что, если не будешь себя хорошо вести, скоро и Эдриан все о тебе узнает.

Она повернулась к нему:

— И что же ты надеешься от меня получить?

— Как «что»?

— Ты должен понимать, что если затащишь меня в постель шантажом, то мне это вряд ли понравится. Для тебя это имеет значения? Или тебя как раз это и заводит?

Он отвернулся.

— Просто снимай свои гребаные тряпки.

— Нет.

Он встал с постели и пошел на нее. Теперь он явно собирался ее унизить, поэтому Элисон приготовилась дать ему отпор. Она не знала, что именно он собирается сделать, но не ожидала насилия. По крайней мере пока он не попытался сорвать с нее лифчик.

Паспортный контроль

Больше всего в путешествиях Мартин ненавидел задержки на выходе из аэропорта. За полтора с лишним года работы редактором и за тот год, когда все только организовывалось, он испытал столько стрессовых моментов, что сумел выработать особую стратегию планирования своих действий на три-четыре часа вперед, предугадывая проблемы и придумывая их решение заранее. Чаще всего эта стратегия полностью себя оправдывала, но, стоило ему оказаться в ситуации, которую он не мог контролировать, в его системе файлов случался сбой, и вся мыслительная деятельность останавливалась. Рассуждая, сколько времени ему придется впустую потратить в аэропорту, прежде чем увидеться с Джиной, он испытал аналогичный сбой, и теперь, стоя в хвосте очереди, изгибавшейся раза четыре или пять, прежде чем приблизиться к паспортному контролю, он понял, что способен думать только о настоящем моменте.

Впереди него в очереди стояла парочка лет двадцати, которая ему сразу же не понравилась. Хотя своей одеждой, подобранной с должным пренебрежением к чистоте и моде, Девушка гордо пыталась продемонстрировать, что имеет большой опыт путешествий, она явно не бывала раньше в Америке и постоянно произносила фразы, демонстрировавшие ее потрясающий идиотизм.

— Я привезла с собой кучу жвачки, на случай, если мы такую здесь не найдем.

— Здорово, — ответил ее друг, — а какую?

— «Джуси Фрут».

Мартин прыснул в кулак, не желая привлекать к себе внимания. Он все ждал, что друг девушки скажет ей что-нибудь насмешливое, но, похоже, он был так же туп, как она. Парочка продолжала обмениваться дебильными фразами с интервалом в три-четыре минуты все то время, пока двигалась очередь, причиняя Мартину нестерпимые мучения с каждым новым откровением. Как бы ему ни хотелось не обращать на них внимания, какое-то время он только и мог что слушать их разговор, и тот факт, что каждый из персонажей их диалога упоминался как минимум под тремя именами, невольно втягивал его в эту монотонную беседу. На протяжении одного эпизода некто был назван Стивом, Стиви и Дигги. Создавалось впечатление, что слушаешь содержание русского романа в пересказе героев тупого сериала. Сумев все-таки отключиться от их диалога, он начал изучать очередь в поисках кого-нибудь действительно интересного. Это напомнило ему процесс отбора порнухи в Интернете: его никогда не могла возбудить женщина, если ему не нравилось, как она одета. После полета большинство женщин выглядели неважно, но одна все же привлекла его внимание. Своими повадками она напоминала Кристин Скотт Томас и, похоже, путешествовала одна. Он поулыбался ей, но она не отреагировала. Тоже неплохо, решил он, если учесть, что на выходе его ждет Джина. Если, конечно, ждет. Не исключено, что она так и не собралась приехать в Ньюарк.

Очередь снова подвинулась, и теперь Мартин перешел на ее новый виток. Симпатичная женщина почти поравнялась с ним, и он смог оценить ее с более близкого расстояния. Особое внимание привлекли ее тщательно выщипанные брови. Мартин подумал, что подобные ухищрения к лицу только немногим женщинам. Это смотрится особенно привлекательно на тех, кто с подобным тщанием подчеркивает только одну-две черты своей внешности; так же сексуальны бывают, к примеру, небрежно одетые девушки, абсолютно помешанные на своей помаде. Она была как раз из тех, кого бы он не отказался увидеть без одежды, и ему стало интересно, что будет, если он подойдет к ней и заговорит о новом журнале. Он понятия не имел, как нужно уговаривать женщин сниматься в порнографии, но был уверен, что гораздо приятнее подходить к ним на улице, чем просматривать альбомы модельных агентств. Помните, где-то он читал, что Дон Симпсон приглашал женщин участвовать в пробах на роли с обнаженкой в несуществующих фильмах. Интересно, а сам он когда-нибудь сможет превратиться в такого же нахала?

Драка

Элисон не замедлила ответить на нападение Джои ударом под челюсть, который тут же возымел действие. Наглец отшатнулся назад и застыл с искаженным лицом, вытаращившись на ее грудь. Этого мгновенья ей хватило, чтобы мощно ударить Джои коленом в пах. Его скрутило, но он, не сдаваясь, схватил ее сбоку и повалил на кровать.

— Джои… — прошептала она, в надежде разоружить его, — давай сделаем это иначе.

Он склонился над ней.