Твои фотографии

Торн Мэтт

— Наоми, — сказала Хелена, — объясни мне кое-что об английских женщинах.

— Попытаюсь.

— То, что мы сейчас сделали, ведь это был просто прикол, да? Ты не считаешь это чем-то серьезным?

— Конечно, нет.

— Хорошо. Так я и думала. Просто когда я только приехала сюда, я жила с одной английский девушкой традиционной ориентации — у нее был бойфренд. Мы с ней были подругами. Но однажды мы вместе пошли на вечеринку, на которой один парень стал клеиться к нам обеим. Мы, значит, пошли в туалет, чтобы обсудить это, и я говорю ей, мол, ладно, он твой, а она отвечает: «Нет,

мы им поделимся». Но когда мы вышли, оказалось, что этот парень ушел, а мы с ней вроде уже обе завелись и стали искать, кого бы подцепить вместо него, но было уже поздно, и народ стал расходиться. Поэтому мы пошли домой и, когда уже легли, эта девушка пришла ко мне в комнату, прижалась ко мне сзади, стала ласкать мне грудь и тому подобное. И, в конечном счете мы, типа, переспали. Может, это была и не шутка, но, во всяком случае, и не очень серьезно. Но она почему-то очень из-за этого напряглась и выставила меня на следующее утро.

— Закомплексованная стерва, — сказал Обри.

— Значит, ты бы не стал психовать, если бы твоя подружка встречалась с другой женщиной?

— Конечно, нет, — ответил он. — С девчонками не считается, правда, Мартин?

Мартин проигнорировал его замечание. Ленни снова крутнул бутылку. Она указала на Наоми.

— Эй, — возразила та, — так не честно. Почему все время выпадает на девушек?

— Мне еще раз крутнуть? — спросил Ленни.

— Да нет, ничего. Что мне нужно сделать?

Ленни уселся на корточки и, упершись руками в колени, глядя сестре прямо в глаза, сказал:

— Сними трусики.

Наоми встала.

— Какой ты извращенец.

Она спустила трусики и стянула их через туфли, сначала через одну ногу, потом через другую, и швырнула их Ленни. Он засунул их в карман пиджака. Хелена протянула руку и раскрутила бутылку. Она остановилась, указывая на Блейка.

— А можно не только исполнять желания, — спросила Хелена, — но и задавать вопросы?

— Можешь задать мне вопрос, — ответил ей Блейк, — если хочешь.

— Ты уже давно трахаешься с Наоми?

Наоми засмеялась:

— Как ты узнала?

Блейк подвинулся ближе к Наоми, и она взяла его за руку.

— Ну, вообще-то, — начал он, — в первый раз это случилось много лет назад. Но это был единственный раз, по крайней мере до прошлой ночи.

Наоми поцеловала его. Блейк раскрутил бутылку. Она указала на Мартина.

— Поцелуй Наоми, — сказал ему Блейк.

— Да брось, Блейк, я не могу.

— Почему?

— Не в твоем присутствии. Теперь, когда вы с ней…

— Почему бы и нет? Хелена только что это сделала.

— Но это другое дело. Ты сам сказал. Девчонки не считаются.

— Друзья тоже не считаются. Да прекрати, Мартин, нам не нужно ничего особенно страстного. Просто хороший дружеский поцелуй.

Мартин посмотрел на Наоми. Она ободряюще улыбнулась, он подошел к ней, и они стали целоваться. Как обычно, от нее пахло мятной жвачкой. Он первым от нее отстранился и наклонился, чтобы крутнуть бутылку. Та дважды обернулась и указала на Ленни.

Все молчали. Потом Блейк, хихикнув, предложил:

— Слабо поработать над своей сестрицей язычком?

Мартин почувствовал внутри ужасное напряжение. События частенько принимали подобный оборот, когда они тусовались вместе с Ленни, Наоми и их друзьями, но он не мог припомнить случая, чтобы нечто, настолько же безобразное, происходило прежде. Конечно, Блейк просто вел себя как пьяный наглый придурок, но атмосфера вечеринки уже приобрела другой привкус, а, зная, что Ленни и Наоми не из тех, кто пасует в подобных ситуациях, он напряженно смотрел на Ленни и ждал, что произойдет.

Приятное

Элисон лежала поперек гостиничной кровати, обняв телефон.

— Да, конечно, смешное название. — Она замолчала, слушая, что скажет мать. — Нет, я собираюсь переехать куда-нибудь подешевле через пару дней, просто захотелось сделать себе что-то приятное.

Она снова замолчала, слушая.

— Просто вся редакция только и говорила об этом месте. В Лондоне всегда так. Есть одна модная гостиница, один модный ресторан, один модный клуб. — Снова молчание. — Сложно объяснить, какой он. Вроде намеренно безвкусный. Нет, не думаю, что тебе понравится.

Она послушала, что говорит ее мать, прикидывая, стоит ли возвращаться к разговору о своей сестре. Пока она только сказала, что они ужасно поссорились, что это связано с ее новым бойфрендом и что она была вынуждена уйти из дома и поселиться в гостинице. Элисон не всегда была до конца честна со своими родителями, предпочитая роль дочери хорошей роли дочери честной, но было ясно, что на этот раз они захотят услышать всю историю целиком. Проблема состояла в том, что последствия их посвящения во все детали происшедшего, по всей вероятности, будут чрезвычайно негативны. Она была уверена, что, узнав о Джои, отец сразу же встанет на сторону Элисон, поедет к ним на квартиру и потребует разговора со Сьюзан наедине. Та, конечно, станет отпираться, и все может закончиться тем, что отец набьет морду Джои, но даже если этого не случится, в отношениях произойдет раскол, семья разделится, и Сьюзан может навсегда исчезнуть из их жизни.

— У тебя все в порядке, Эл? — спросила мама, очевидно, почувствовав, что дочь ее больше не слушает.

— Да, все в порядке. Прости… просто задумалась… Тебе Сьюзан не звонила?

— Ты меня уже спрашивала.

— Да? Извини. А что ты ответила?

— Не звонила, мы от нее очень давно ничего не слышали. Ты же знаешь, она никогда не звонит, если можно обойтись без этого. Но почему ты от них съехала? Я что-то не очень понимаю.

— Мам, ты же знаешь, какой она может быть.

— Да, но я знаю тебя. Ты не уйдешь из дому по пустякам.

— Просто мы разошлись во мнениях относительно ее нового бойфренда.

— А что с ним не так? — спросила мать. — И почему она не хочет нас с ним познакомить?

— Ну, просто стесняется, — пробормотала Элисон, понимая, что чем дольше продолжается разговор, тем менее убедительно звучат ее объяснения.

— А какое место во всем этом занимает Эдриан?

— Что?

— Ты ничего не сказала об Эдриане. Вы ушли из дома вместе?

— Нет. Сейчас у нас с ним трудный период. И они всегда были очень дружны со Сьюзан.