Творческое наследие А. В. Брушлинского и О.К. Тихомирова и современная психология мышления (к 70-летию со дня рождения)

Сборник статей

Подводя итоги, фундаментальными достижениями СТМ представляются: установление единства функционирования когнитивных и аффективных компонентов мышления, определение роли эмоционально-смысловой регуляции, расширение традиционных представлений о функциях эмоций (выявление регулирующей, предвосхищающей, интегрирующей функций), о видах и динамике смысловых образований, обнаружение новых закономерностей развития познавательной мотивации и механизмов ее влияния на организацию деятельности (структурирующая функция мотива), раскрытие форм взаимодействия осознаваемых и неосознаваемых процессов в мыслительной деятельности, выявление основных типов преобразования интеллектуальной деятельности, опосредствованной информационными

технологиями.

Подготовлено при поддержке РГНФ, грант № 03-06-00131а

Раздел 2

Методологические проблемы психологии в трудах А.В. Брушлинского и О.К. Тихомирова

Взаимоотношения понятий «операциональный смысл» и «недизъюнктивность мышления» в концепциях О.К. Тихомирова и А.В. Брушлинского

Беспалов Б.И.

Москва

О.К. Тихомиров в «смысловой теории мышления» (1984) рассматривает мышление человека как «процесс решения задачи» в некоторой проблемной ситуации. В структуре задачи выделяются требования к ее решению, которое нужно найти или получить путем преобразования ситуации, и условия, определяющие пути и способы реализации требования. К условиям задачи относятся воспринимаемые, представляемые или словесно описанные элементы ситуации, между которыми возможны пространственные, функциональные и другие отношения.

Например, в шахматной задаче элементами ситуации являются клетки шахматной доски и фигуры, а требование задачи – поставить мат за заданное число ходов. Пространственные отношения между элементами выражаются как «пешка стоит на поле е4 и слева от ладьи». Функциональные отношения элементов определяются правилами преобразования ситуации и выражаются как «поля d5 и f5 под ударом пешки», «пешка препятствует ходу ладьи» и пр. Функциональные отношения элементов выявляются при проигрывании человеком возможных ходов. Исследовательские действия «проигрывания» возможностей фигур объективируются в движениях глаз и занимают основное место в процессе решения задачи.

Выявленные в исследовательских действиях функциональные отношения объекта называются его «операциональным смыслом». Операциональный смысл – это особая форма психического отражения объекта, которая не совпадает полностью с его объективным значением, «так как из поля объективных значений (всех функциональных отношений объекта – Б.Б.) поисковыми актами выделяются лишь некоторые (и меняющиеся) характеристики объекта». Операциональный смысл объекта – это не перцептивный образ, отражающий цвет, форму и положение объекта, и не понятие, фиксирующее устойчивые, внеситуативные признаки объекта, способы его преобразования, абсолютную ценность, и не личностный смысл, остающийся постоянным при решении задачи, не обладающей для субъекта высокой значимостью. Операциональный смысл может быть невербализованным или выраженным в языке, им может обладать элемент ситуации, попытка решения задачи и ситуация в целом.

Согласно «процессуальной концепции мышления» А.В. Брушлинского «мышление берет свое начало в проблемной ситуации, которая затем преобразуется в задачу, или проблему, содержащую определенные условия и требования (вопрос)» (1996). Взаимосвязь между условиями задачи (космический корабль, невесомость, свеча и т. д.) и ее требованием (т. е. вопросом – будет ли при таких условиях гореть свеча), называется «основным отношением задачи». В процессе решения задачи ее основное отношение непрерывно (недизъюнктивно) развивается из состояния предварительного прогноза решения в дифференцированное «искомое решение». При этом отсутствует процесс «сличения» текущего

решения с заданным, искомым образцом, ввиду отсутствия последнего на промежуточных стадиях процесса.

Решение задачи рассматривается как «недизъюнктивный» мыслительный процесс «анализа через синтез», в котором анализируемые объекты (условия и требование задачи) вступают в новые отношения, благодаря чему основное отношение задачи трансформируется в искомое решение, а условия и требования задачи дифференцируются и выступают в новых качествах и характеристиках. Так, процесс горения свечи (один из элементов основного отношения задачи), вступая в отношение с плавящимся в невесомости парафином (другой элемент отношения), начинает проявляться в новом качестве – пламя свечи будет залито парафином и погаснет.

«Недизъюнктивность» психического процесса, в частности, процесса мышления, означает, во-первых, единство познавательных и эмоционально-волевых аспектов психического процесса, пронизанность познания чувствами, эмоциями, волевыми тенденциями (С.Л. Рубинштейн, 1973). Во-вторых, онтологическую непрерывность (неразрывность, взаимопроникновение) стадий процесса и «размытость» его компонентов, которые «никогда четко не отделены друг от друга наподобие деталей машины или циклов ее функционирования» (А. В. Брушлинский, 1979). В третьих, специфическую целостность психического процесса, обусловленную неосознаваемостью возможных путей решения задачи или неразличимостью временного порядка способов ее решения, что проявляется в инсайтах, в «интерференциях», Струп-эффектах и пр. (Б.И. Беспалов, 2003).

Первое значение понятия «недизъюнктивность» обосновано, в частности, данными О.К. Тихомирова и Ю.Е. Виноградова о том, что при положительном эмоциональном возбуждении, возникшем при успешном решении вспомогательной шахматной задачи, эта задача оказывает сильное «наводящее» влияние на решение основной задачи. Когда же при неуспешном решении основной задачи возникала отрицательная эмоция, то она подавляла положительные эмоции при решении вспомогательной задачи. В этом случае при повторном предъявлении основной задачи ее решение не достигалось.

Второй аспект «недизъюнктивности» мышления, раскрытый А.В. Брушлинским, сопоставим с описанным О.К. Тихомировым процессом развития и взаимодействия невербализованных смыслов элементов ситуации, путем их включения в разные системы связей и отношений.

Третий аспект «недизъюнктивности» мышления можно соотнести с целостностью невербализованного операционального смысла взаимодействующих «элементов ситуации» или осуществляемых в зрительном плане «попыток решения» шахматной задачи. Представляемые в «дереве игры» возможные попытки (пути) решения шахматной задачи логически различны. «Однако в реальной поисковой деятельности попытки не являются отдельными образованиями, а находятся между собой в смысловой (недизъюнктивной – Б.Б.) связи» (О.К. Тихомиров, 1984).

Таким образом, понятия «недизъюнктивность» мышления и «операциональный смысл» объекта отражают разные, но взаимосвязанные аспекты мыслительного процесса и его результата.

Методологические поиски А.В. Брушлинского в контексте проблемы интеграции психологического знания

Блок О.Г.

Караганда

В начале 80-х годов А.В. Брушлинский провел сопоставление основных категорий двух ведущих концепций того времени: «анализа» и «синтеза» в теории психического как процесса и «значения» и «смысла» в теории деятельности А.Н. Леонтьева. Выполненное в рамках психологии мышления с целью преодоления дуализма индивидуального и общественного, субъекта и объекта, данное сравнение приобретает сегодня смысл попытки преодолеть дезинтегрированность психологии, и в этом качестве рассматривается ниже.