Творцы и памятники

Яров Ромэн Ефремович

Ездит по городам и селам множество торговых агентов, наперебой предлагают они свой товар. И в рассрочку, и как образец — чуть ли не на любые условия идут фирмы, производящие сельскохозяйственное оборудование. Но разве узнаешь, как будет работать купленная машина? Если и есть в ней недостатки, разве агент скажет об этом? А на выставке по каждому виду машин экспертная комиссия образована.

Никто из членов комиссии ни у одной фирмы на жалованье не состоит. Что есть, о том в отзыве и напишут. Да еще помогут нужную машину выбрать. Сельское хозяйство — дело тонкое, даже хорошая машина не для всех условий подойдет. Можно экспертам доверять вполне. И потому такой интерес к выставке. Русские и

иностранные заводы свои изделия навезли, помещики, управляющие имениями, да и мужики со всех концов России понаехали.

А у Василия Прохоровича Горячкина к выставке интерес особый. Он член комиссии по экспертизе главных сельскохозяйственных орудий — для обработки почвы. Здесь сейчас самые новые конструкции должны испытываться. Все будет измерено.

Сила тяги.

Скорость движения.

Ширина и глубина пахоты.

А что нельзя измерить — рыхление, ровность пашни, чистоту работы — это определят по опыту.

И еще очень важно установить прочность орудий и легкость ремонта, потому что в любой деревне есть из умельцев только плотник да кузнец, и то частенько мастера вовсе не первой руки.

Поле ровное, слегка наклонено на восток, лишь кое-где видны в нем небольшие ямы. Недавняя весна была сухой, и пашня суха. У края поля, на траве, стоят плуги, бороны, культиваторы, полевые катки. Возле каждого орудия — представитель завода. Горячкин идет вдоль орудий; в руках его сумка с инструментами. Гаечный ключ, металлическая линейка, треугольник, молоток. Он скинул свой сюртук, развязал галстук, засучил рукава. Он не хочет, чтоб ему показывали, он должен во всем убедиться сам. Это же огромная радость самому все проверять и испытывать, иметь дело с настоящими орудиями, на настоящем поле! Это тебе не модельки в ящике…

— Господин Шатилов! — кричит Горячкин. — Подойдите сюда!

Председатель экспертной комиссии, опытнейший человек, подходит.

— Глядите. — Горячкин показывает на плуг немецкого завода Комнин и Бартран, — Из дрянного материала сделан.

— Зато весьма дешев, — вступает в разговор представитель завода.

— Тем хуже, — коротко бросает Шатилов. — Снимем с испытаний…

Между тем первый плуг готовится к выходу на поле. Горячкин устанавливает динамометр.

— Пошел!

Лошади медленно трогаются. Горячкин идет рядом с плугом, держа в руках секундомер. Волосы его падают на лоб, по лицу текут капли пота. Он этого не замечает…

Общество содействия…

Вот и новое столетие началось. Какими поразительными успехами встречает наука наступивший век! Давно вышла она из тесных лабораторий. Всюду — от светских салонов до мужицких изб — рассуждают о неслыханных дотоле вещах.

Таинственных всепроникающих лучах, открытых Рентгеном…

Необычном новом веществе — радии…

Беспроволочном телефоне — средстве, с помощью которого можно передавать сообщения мгновенно и в любую точку земного шара.

Аэропланах…

Автомобилях…

И о многом другом. Никогда еще научные открытия так не будоражили умы, не волновали людей, никакого отношения к науке не имеющих.

Василий Прохорович Горячкин спокойно работает. Никакой сенсационности, никакого шума. Он просто обобщает опыт, накопленный веками, потому что без этого нельзя двинуться вперед. Каждый год выходят его труды.

1904. Общий курс земледельческих машин и орудий.

1905. Очерки сельскохозяйственных машин и орудий. Молотилки.

1906. Плуги.

1907. Зерносушилки.

1908. Веялки и сортировки.

Шума вокруг его работ нет; интереса широкой публики они не привлекают. Но люди, занимающиеся даже самыми новыми областями науки, знают о Горячкине, прекрасно понимают ценность его трудов.

Казалось

бы, ну какое дело физику-теоретику до земледельческих машин? Но если он ученый крупного масштаба, то ему известно, что в природе все взаимосвязано, и, замкнувшись только в одной области знания, ничего ценного не сделаешь. Только в общении с представителями самых разных специальностей ученый приобретает широкий кругозор, расширяет мир своих идей и представлений. Московские ученые решают создать общество, где каждый может узнать, что делает его коллега, и помочь, если у того возникают трудности. Общество содействия успехам опытных наук и их практических применений открывается в 1909 году. Устав его начинается так:

«Общество имеет целью: а) содействие научным открытиям и исследованиям в области естествознания; б) содействие изобретениям и усовершенствованиям в сфере техники; в) испытание на практике и проведение в жизнь научных и технических изобретений и усовершенствований».

Все это — не благие пожелания. У общества есть деньги. Сто тысяч рублей завещал на его нужды московский богач Леденцов. Общество помогает отдельным изобретателям и исследователям. К нему обращаются за поддержкой целые научные учреждения. Власти выделяют мало денег на развитие науки. Общество помогает Жуковскому открыть аэродинамическую лабораторию; Павлову — физиологическую; знаменитому физику Лебедеву оборудовать свою. Эти люди, представляющие самые разные направления в науке, входят в общество. Состоят в нем также Мечников, Тимирязев, такие ученые, как физик Умов, химик Каблуков, двигателист Гриневецкий, Всем им, без исключения, известна ценность трудов Горячкина. По предложению Каблукова, Гриневецкого и Лебедева на заседании 5 декабря 1910 года Василий Прохорович Горячкин избирается действительным членом общества.

Станция

Все бы хорошо было в жизни Горячкина, да то плохо, что негде испытывать машины. Теоретических трудов у него много, кое-какие закономерности установлены. Надо теперь строить машины и испытывать их. Пора в металле воплощать результаты своих исследований.

А где это делать? В сельскохозяйственном институте люди учатся, для экспериментов он никак не приспособлен.

Выставки на Бутырском хуторе по-прежнему проводятся каждый год, и начиная с 1903-го Горячкина уже приглашают как председателя экспертной комиссии. Но выставка длится не больше месяца, на ней приходится иметь дело с уже готовыми машинами и орудиями, а проверить пришедшее в голову соображение, интересную мысль здесь невозможно.

Нужна специальная станция при институте. И студентам будет от нее польза огромная: будущего создателя машин надо научить критически мыслить. А что, как не станция, где испытываются, отрабатываются новые идеи, более пригодна для этого. Обо всех своих соображениях Горячкин пишет в конце 1906 года докладную записку в департамент земледелия. Но действительные статские, тайные, коллежские, надворные советники, чиновники особых поручений, коллежские асессоры и секретари особенно не торопятся с рассмотрением доклада Горячкина. Нет, они не против машиноиспытательной станции при сельскохозяйственном институте. Она в самом деле нужна. Это они понимают. Но нельзя же так сразу. Написал докладную записку — и вот вам, пожалуйста, деньги! У департамента земледелия столько дел. Горячкин ездит в Петербург, просит, доказывает, уговаривает… Семь лет длятся хлопоты. Наконец в 1913 году станция открывается. В этом же году Горячкин из адъюнкт-профессора становится профессором.