Творец Бога
Шрифт:
Она помолчала.
– Но ключ к такому перевороту – выбор правильной проблемы. Мне хотелось с самого начала решить сложнейшую проблему. Рискуя показаться нескромной, – добавила женщина, – если ты осознаешь себя Леонардо да Винчи, твой долг перед миром – создавать шедевры, а не поделки.
– Дай-ка угадаю, – встрял Дэш. – Сейчас ты расскажешь, что твой проект не имел ничего общего с биологическим оружием.
– Ну разумеется, – раздраженно ответила она. – Я выбрала важнейшую проблему, одну из тех, решение которой на раз справляется с прочими проблемами, медицинскими или любыми другими.
Даже в тусклом освещении комнаты Дэш видел, как сверкают
– Есть какие-нибудь догадки? – бросила вызов Кира.
Женщина с надеждой смотрела на него, явно желая, чтобы он сам пришел к ответу. Она терпеливо ждала, пока он размышлял над вариантами.
– Какую? – неуверенно произнес Дэвид после минутного молчания. – Построить суперкомпьютер?
– Горячо, – признала она и вновь принялась ждать, пока он свяжет все концы вместе.
Дэш сосредоточенно наморщил лоб. Есть только один универсальный способ упростить решение всех проблем – создать лучшие инструменты для их решения. Но если улучшенный компьютер – неправильный ответ, тогда что?.. Тут он широко распахнул глаза, внезапно сложив два и два. В конце концов, она специалист в молекулярной биологии, а не в компьютерных технологиях.
– Повышение интеллекта, – наконец сказал он. – Улучшение человеческого разума.
– Точно, – ответила Миллер с лучезарной улыбкой, будто радовалась его догадливости. – Только представь, что ты обладаешь безграничным интеллектом. Неограниченной способностью к творчеству. Ты сможешь с легкостью решить любую встреченную проблему, причем мгновенно.
Она помолчала.
– Конечно, безграничного интеллекта не существует. Но любое заметное улучшение интеллекта и творческих способностей будет воистину бесконечным даром. Какая проблема может быть лучше этой?
– И ты хочешь сказать, что действительно ее решила? – скептически поинтересовался Дэш.
– Да, – устало подтвердила Миллер; она не казалась торжествующей или хотя бы счастливой, признавая свой успех.
– Что, как в «Цветах для Элджернона»? – спросил Дэвид.
Он прекрасно понимал: даже у нее не хватит наглости заявить, что она добилась такого же роста интеллекта, как в этой книге [8] .
Краешки губ Киры изогнулись в легкой улыбке.
– Нет. Мои результаты впечатляют намного сильнее, – обыденным тоном ответила она.
8
«Цветы для Элджернона» – научно-фантастическая повесть Дэниела Киза (рассказ – 1959 г., повесть – 1966 г.). Умственно отсталый уборщик Чарли Гордон участвует в эксперименте по улучшению интеллекта. В ходе эксперимента он становится гением, но улучшение оказывается временным. Элджернон – имя мыши, первого участника этого эксперимента.
Глава 12
Дэш был практически готов поверить, что ей удалось каким-то образом повысить собственный интеллект, но это уже слишком.
– Это невозможно, – уверенно сказал он. – Даже для тебя.
– Нет, возможно. Глубокие познания в нейробиологии и гениальная интуиция в области генотерапии. Добавь к ним абсолютную преданность задаче и метод проб и ошибок, и решение можно найти.
– То есть ты хочешь сказать, что сейчас я беседую с человеком с коэффициентом интеллекта в тысячу? Или больше?
Она покачала головой.
– Эффект временный. Сейчас я – просто я.
– Очень удобно, – заметил Дэш. – Правда, у меня с собой все равно нет тестов
Он задумался, потом отрицательно мотнул головой.
– Нет, я на это не куплюсь. Мы развивались, чтобы стать самыми разумными существами на планете. Я уверен, есть предел. Если мы его и не достигли, то очень близки.
– Да ты шутишь, – горячо возразила Кира. – Ты даже не представляешь себе потенциал человеческого мозга. Без всякой оптимизации он быстрее и мощнее, чем любой когда-либо созданный суперкомпьютер. А его теоретические возможности потрясают: он мощнее суперкомпьютера в тысячи раз.
– Человеческий мозг не может быть быстрее суперкомпьютера, – заспорил Дэвид. – Черт, он даже недотягивает до дешевого калькулятора.
– Мы не подключены к математике, – пояснила Кира, качнув головой. – Мы эволюционировали, помнишь? Эволюцию заботит только выживание и размножение. Мозг оптимизирован сохранять нам жизнь во враждебном мире и побуждать своего владельца заниматься сексом. И точка. А мужские мозги, – весело заметила она, – особо оптимизированы под сексуальную озабоченность.
Продолжая веселиться, она добавила:
– Не пойми меня неправильно. Я не собираюсь критиковать мужчин. Уверена, некоторые из наших предков-мужчин думали не только о сексе. Но это свойство отмерло. А знаешь почему?
Дэш молчал.
– Потому что потомство оставляли только озабоченные, – улыбнулась она.
При других обстоятельствах Дэвид, возможно, улыбнулся бы в ответ, но сейчас он заставил себя хранить бесстрастность и ледяной взгляд. Он заложник психопатки и не должен поддаваться ее очарованию.
– В общем, – продолжила Миллер со вздохом, явно разочарованная тем, что ее краткая веселость не нашла отклика, – мы не подключены к математике. Как квадратный корень поможет нам убить льва или остаться в живых? Никак. Нам поможет только способность точно бросить копье. Или увернуться от копья врага из другого клана.
И не забудь, – продолжала женщина, – в отличие от компьютера, наш мозг контролирует каждое движение, дыхание, сердцебиение, взмах ресниц и даже эмоции. И все это время он принимает огромное количество информации органов чувств, причем непрерывно. Одна только сетчатка насчитывает сто миллионов клеток, постоянно передающих в мозг визуальную информацию, да еще с высочайшим разрешением. Если компьютеру придется контролировать и управлять каждым движением тела, каждым процессом да еще реагировать на нескончаемый шквал информации, он просто расплавится.
Сам того не желая, Дэш был очарован. Может, она дьявол, мрачно подумал он. Сейчас он сражается за свою жизнь – и все равно невольно поддается ее чарам, физическим и интеллектуальным.
– Аскарида C. elegans неплохо поживает с нервной системой из трехсот двух нейронов, – продолжала Кира. – А знаешь, сколько нейронов в человеческом мозге?
– Больше трехсот двух, – криво усмехнулся Дэш.
– Сто миллиардов, – категорично объявила Кира. – Сто миллиардов! И между ними порядка ста триллионов синаптических связей. Не говоря уже о двух миллионах миль аксонов. Электрические сигналы носятся по нейронным путям, как пинбольные шарики, создавая мысли и память. В человеческом мозге может сформироваться практически бесконечное число нейронных путей. А компьютер использует двоичную систему. Цепь либо включена, либо выключена; единица или ноль. Но мозг гораздо тоньше. Число доступных цепей, которыми мозг может воспользоваться для расчетов, мыслей или изобретений, заставит любой компьютер сгореть со стыда.