Твой дым
Шрифт:
– Мэнди, разбери пакеты, хорошо? А я пока приму душ.
– Конечно, - кивнула та, а затем усмехнулась и удивленно приподняла брови, замечая, какое количество продуктов ей нужно разобрать.
– У нас праздник?
– Клиенты попались щедрые. Я и тебе кое-что прикупила, покопайся.
– О, серьезно!
– послышался счастливый возглас Мэнди.
– Ты лучшая на свете сестра!
– Знаю, - крикнула в ответ, невольно улыбнувшись тому, какой забавной может быть Мэнди, когда дело касается арахисовой пасты.
Да, ей девятнадцать, и да, она уже встречается с парнем, - который, кстати
Для меня сестры были всем на свете. На их долю выпало много испытаний, поэтому воспоминания о прошлом были болезненными для каждой из них.
А особенно для Адель.
Ей было всего шесть и, казалось, она уже давно забыла все то, что вынесла и стерпела, ведь прошло больше двух лет, но каждый раз смотря в её глубокие голубые глаза, я видела в них страх. Тот самый страх, с которым боролась изо дня в день и из месяца в месяц, пытаясь доказать малышке, что теперь она в безопасности. И что больше никто не посмеет причинить ей боль.
Но не всегда так легко забыть то, что с нами было. Ведь иногда это оставляет нестираемые шрамы.
Я стояла под струйками прохладного душа, позволяя им стекать по уставшему телу и забирать ненужные мысли, которые ежедневно причиняли столько боли. Я увезла своих сестер, вытащила их из ада, и пускай не сразу, но девочки научились жить иначе… так почему же я до сих пор чувствую, как сердце разрывается от невыносимых мучений? Что не дает мне покоя? Что заставляет так страдать?
Каждый день я спрашивала себя об этом, снова и снова задавая себе одни и те же вопросы. Но ни тогда, ни сейчас не находила на них ответа. И с каждый днем мне все больше казалось, что никогда и не найду.
Надев белую майку и простые потертые джинсы, я вышла из ванной и, натянув радостную улыбку, взъерошила мокрые волосы.
– Вкусно?
– спросила Адель, которая радостно уплетала свои любимые хлопья.
– Да, - кивнула та, - ты не сердишься, что я начала завтракать без тебя? Я очень голодная.
– Нет, родная, - ласково сказала, погладив её по светлым кудряшкам, - я даже рада этому.
Опустилась на стул рядом и потянулась к коробке с хлопьями.
– Ээ, нет, - вдруг услышала я, а затем увидела, как Мэнди отодвигает от меня лакомство, - это для малышки Ади. А тебе мы дадим кое-что посерьезнее. На одних хлопьях с твоей работой далеко не уедешь, - с укором заявила моя сестра, а затем поставила передо мной тарелку ароматных горячих вафель с ягодами и сиропом.
– О, Боже, скажи, что мне это не снится, - взмолилась, торопливо хватая вилку со стола. Когда я отправила в рот первый кусочек, то ощутила, как он блаженно растаял на языке, оставляя после себя невероятное послевкусие, поэтому не сдержала удовлетворительного стона.
– За твои кулинарные способности можно убить.
– Знаю, - довольно усмехнулась Мэнди, - поэтому оставим это нашим маленьким секретом.
– Секреты не хранятся слишком долго, - улыбнулась я, отрезая себе большой кусок, - и рано или поздно о них становится известно всем.
– Тайлер говорит так же, - эти слова заставили меня помедлить. И, конечно же, моя проницательная сестра не смогла этого не заметить.
– Хотя бы попробовала бы пообщаться с ним, - на удивление спокойно сказала Мэнди.
– То, что у него есть наколки, и он играет в рок-группе, совсем не означает, что ему нельзя верить.
– Он сидел в тюрьме, - заметила я, не поднимая глаз.
– За угон машины в пятнадцать! С кем не бывает?
– С нормальными парнями не бывает.
– Ты не справедлива к нему, не даешь и шанса.
– Я не хочу, чтобы он сбил тебя с пути, - призналась я, - ты знаешь, как трудно нам было встать на ноги…
– Тайлер хороший парень!
– заступилась Мэнди.
– Как ты можешь судить о его качествах, если видела его лишь раз!
– Мэнди, - строже сказала я, на этот раз, поднимая свои глаза вверх.
– Я не буду менять своего мнения о Тайлере. Особенно потому, что ты думаешь иначе, - я по-особенному выделила слово «ты».
– И пока я не превратилась в злобную старшую сестру, у которой на праве опеки есть полное право запретить тебе встречаться с бывшим зэком, думаю, что этот разговор можно считать оконченным.
– Хорошо, - тихо сказала она, вытирая руки о полотенце и опуская голову вниз, - я поняла тебя. Ади, когда позавтракаешь, я сама отвезу тебя в садик, - обратилась она к малышке.
– Мне по пути, а Эбигейл сможет заняться своими делами.
– Ладно, - послышался тоненький неуверенный голосок, после которого Мэнди кивнула и направилась в сторону комнаты.
– Ты не должна расстраиваться, - так же тихо сказала она, заставив меня поднять на неё глаза.
– Я не люблю быть такой, - прошептала, чувствуя, как внутри у все сжимается, - строгой, требовательной, холодной, злой…
– Но тебе приходится, - неожиданно прошептала девочка.
– Да, милая, - сжала её маленькие пальчики в своих, - мне приходится, даже если совсем не хочется.
– Я понимаю.
Я слабо улыбнулась, а затем погладила малышку по её золотистым, слегка вьющимся волосам.
– Ешь хлопья, хорошо? Завтрак - это самая важная часть пищи, помнишь?
– Адель кивнула, а затем задорно подняла свою ладонь вверх.
– Только если ты обещаешь, что больше не будешь грустить.
– Обещаю, - серьезно сказала, тоже поднимая свою ладонь, и Ади хлопнула по ней своей маленькой ручкой.
– Договорились!
– радостно воскликнула малышка, после чего быстро взяла ложку и начала с большим аппетитом поглощать хрустящих монстриков, не забывая периодически обливаться молоком.
Я улыбнулась, медленно опуская свою руку вниз и не сводя своего взгляда с Адель. Для меня не было ничего важнее, чем видеть своих девочек такими беззаботными, веселыми и жизнерадостными. За каждую их улыбку я готова была отдать все, что имела, хоть и знала, что этого все равно будет мало. Ведь счастье нельзя купить. Его нельзя измерить. Я даже не знала, можно ли дать счастью определение, ведь для каждого человека оно своё. Единственное. Родное. То, за которое он будет бороться до самого конца. И то, ради которого он, не задумываясь, пожертвует всем остальным.