Твоя чужая жизнь
Шрифт:
Охранник ещё раз окинул взглядом их «ведро» и, разворачиваясь уходить, кинул через плечо:
— Катитесь отсюда, иначе охрану вызову.
Не желая нагнетать обстановку, Юля завела мотор, развернула машину и отъехала метров на двести.
— Вот же чёрт. Теперь я тебе почти верю, — задумчиво произнёс Вано.
— Почему?
— Ну, а откуда ты знал или знала… чёрт. В общем, откуда тебе было знать о существовании этой, как ты и говорила, мегакрутой клиники? Если мы полдня потратили на её поиск. Такая удаленность от города наводит на мысли. Да ещё и эта секретность.
— Спасибо и на том, что веришь…
— Я сказал — почти! Ну, не укладывается это в голове! Хотя чего только не существует. Нам, простым смертным, о многом знать не положено.
— Да умолкни ты! — поняв, что ботан сейчас погрузится в свои философские рассуждения, рявкнула на товарища Юля. — Что делать-то будем? Получается, зря тащились?
— Вариант первый — пробраться на территорию. Но чо-то я очкую. Вариант второй — подождать тут.
— Пока они сами к нам придут и всё расскажут? — усмехнулась Юля.
— Именно! Они же когда-то уходят с работы?
— Хм… и то правда.
Ждать пришлось долго. К счастью, запасливый ботан прихватил с собой бутербродов и термос с горячим кофе. Последнее особенно обрадовало не спавшую всю прошлую ночь Юлю. За всё это время ни одной машины не проехало в сторону клиники. И лишь одна, поднимая клубы пыли, пронеслась в обратном направлении. За рулём «Тигуана» сидел тот самый хирург. Юля не успела повернуть ключ, как на её руке оказалась ладонь Вано:
— Кто бы это ни был, но по здешним дорогам на нашем ведре за ним гоняться смысла нет. Ждем кого-нибудь ещё.
Было обидно упустить самого нужного человека, но пришлось признать правоту товарища.
— Это тот самый… Чёрт! — ударив в раздражении по клаксону, выругалась Юля.
Прошло ещё полчаса, прежде чем на изученной до мозолей дорожке появился пешеход. Им была кутающаяся в лёгкий плащ немолодая женщина.
— Моя сестра-сиделка… — не решаясь выйти из машины, почему-то шёпотом произнесла Юля.
Как в замедленном кино, она заметила какое-то движение рядом, стук захлопывающейся дверцы автомобиля и удаляющуюся по направлению к женщине фигуру ботана. Почему-то казалось, что за ними следят, и женщина сейчас припустит назад, а их схватят, и тогда…
Что-то объясняющий собеседнице Вано уже направлялся в сторону машины, жестами призывая Юлю выйти наружу. Больше всего удивила реакция женщины, когда та узнала её нынешнее тело. Она как-то мгновенно побледнела, руки взметнулись к лицу, словно она отгораживалась от всего мира, не желая видеть то, что стояло перед ней.
— Давайте уедем отсюда. Скорее. Пожалуйста, — перепугано лепетала женщина. — Я всё расскажу. Только не здесь.
Она продолжала ещё что-то лепетать, в то время, как Вано усаживал её на заднее сиденье копейки.
— Чего стоим? Го отсюда! — привёл Юлю в чувство окрик товарища.
Заурчал двигатель, и, не понимая, куда едет, Юля просто вдавила педаль «газ». А сзади, съехавшая едва ли не на пол женщина, заглушаемая рёвом двигателя, раз за разом повторяла: «Дальше, дальше… если они узнают…» Вано тем временем выглядел абсолютно пришибленным. До него с опозданием начало доходить, что может служить причиной панического страха пассажирки. Он сидел, бесцельно бегая глазами по ходу движения машины, правая рука вцепилась в ручку дверцы так, что костяшки на пальцах побелели, неестественно прямая спина напряжена, словно её хозяин кол проглотил.
— Ч-чёрт! Во что ж ты вляпалась-то? — оборачиваясь к Юле, неожиданно громко выкрикнул он.
— Не ори! — заворачивая в лес, огрызнулась Юля, от которой не ускользнул тот факт, что товарищ обратился к ней, как к девушке.
Заглушив мотор, Юля откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, не зная, что именно ей спросить у перепуганной женщины. Какое-то время в машине висела гнетущая тишина.
— Кто-нибудь объяснит мне: какого хрена тут происходит? — оборачиваясь к пассажирке, не выдержал Вано.
— Зря ты вернулась, — подозрительно пошмыгивая, хрипловато произнесла женщина. — Ты тогда вовремя сбежала. После того, как увезли бы твоё тело, это умертвили бы.
— Что вы такое несёте? — хоть и подготовленный к тому, что, возможно, Коля никакой, на самом деле, не Коля, а, вообще-то, некая Юля, но не готовый к разговорам об умерщвлениях Вано весь пошёл красно-белыми пятнами.
— Твой друг не в курсе? — насторожилась женщина.
— В курсе. Но не верил и не понимал, во что влез, предложив приехать сюда, — внезапно успокоившись, ответила Юля. — Я хотела узнать: можно ли всё вернуть на свои места?
— Да как же? — вздохнула женщина.
У Юли всё в груди сжалось.
— То есть, это получилось случайно?
— Да какое там случайно. Знала б ты, сколько они людей угробили до вас…
— До нас? А после?
— Ну, после тоже, но иначе, — промямлила женщина, ещё раз вздохнула и скороговоркой, словно боясь, что потом не осмелится сказать, заговорила: — Я тут уже больше двадцати лет работаю. Раньше было два хирурга. Они постоянно проводили эксперименты. Я не понимала — чего они добиваются? Их пациенты в итоге сразу умирали или сходили с ума. Двенадцать лет назад они чего-то добились. Руководство было довольно, а потом вдруг сменилось. В смысле, руководство сменилось. Тогда же главный хирург утонул, и опять почему-то всё началось по новой. Привозили бомжей, проституток, стариков, беспризорников, всех, кого не особо кинутся искать. Все они там и остались, — женщина мотнула головой в направлении клиники. А потом привезли вас. Я слышала распоряжение хозяина: провести опыт именно на вас двоих. Он очень был доволен тем, что удалось вас на пару взять. Очевидно, он на вас давно глаз положил. Только не спрашивайте — почему? Не знаю. Из его слов поняла.
— А кто хозяин? — боясь потерять цепочку повествования женщины, но всё же желая узнать ответ, поинтересовалась Юля.
— Ох… теперь-то, когда я поняла, чего они добивались, даже и не знаю, что сказать. Возраст неизвестен, зовут его Арканом все, а как по-настоящему, мне не ведомо. Клиника на подставное лицо оформлена, и не факт, что это лицо ещё живо, его вечно кто-то представляет.
— А выглядит-то как? — не удержалась Юля.
— Довольно высокий темноволосый мужчина, лет тридцати пяти — тридцати восьми, может, на самом деле и сорока пяти, но очень ухоженный. Глаза карие, нос прямой. В другой ситуации я бы сказала — красивый мужчина.