Твоя чужая жизнь
Шрифт:
— Здесь компромат на компромате. Что ж он тебе сделал-то? Не может дочь настолько возненавидеть отца, тем более, он-то о тебе беспокоился всё это время.
— Можно мои мотивы оставить при себе? Этого достаточно, чтобы возобновить процесс и засадить его?
— Юлия, меня поражает хладнокровие, с которым вы это говорите.
— Вы не ответили, — смотря ему в глаза, твёрдо произнёс Коля.
— Для возобновления процесса косвенных улик недостаточно. Но того, что имеется в этих файлах, хватит, чтобы никакой адвокат не смог отмыть репутацию
Мужчина явно загорелся рискованной идеей раскрутить столь крупную операцию, но боялся, что дочь обвиняемого пойдёт на попятную.
— Возможно, даже потребуются ваши свидетельские показания. Вы уверены, что готовы к этому?
— Готова, — совершенно спокойно ответил Коля.
— В таком случае, мне нужны копии имеющихся у вас данных. Они, естественно, пройдут тщательнейшую проверку, прежде чем на их основании заведут дело. Надеюсь, вам не надо объяснять, какие последствия вас ждут, если выяснится, что это фальшивка?
— Я в курсе. И как скоро завершится экспертиза данных?
— Затрудняюсь сказать. Материалов много. Будет собрана следственная группа. Может, месяц, может, год.
— Год? — непонимающе уставился на гостя Коля.
— Тут есть некоторые моменты. Взять вашего отца на основании предоставленных материалов можно. Он хоть и крупная рыба, но всего лишь связующее звено. Он уйдёт, но есть и другие, о которых нам ничего неизвестно. И они продолжат его дела. Если уж вырезать заразу, то на корню.
— Как вы себе это представляете?
— Слежки, прослушки, взятие с поличным.
— Его служба безопасности не подпустит вас настолько близко и быстро вычислит.
— Но вам же удалось от них уйти? Или вы уже передумали сотрудничать?
— Аааа… так-то да! Точно! Сейчас всё скину на флешку.
— И, кстати, вы уверены, что происходящее тут не пишется?
— Как пишется, так и стирается, — утешила его хозяйка.
Перекачивая информацию, Коля ломал голову — не ошибся ли в выборе сторонника? Вдруг он подставной? Что тогда с ним самим будет? Почему-то, несмотря на весь абсурд происходящего в последние годы, ему очень хотелось жить. И неважно, в каком теле. Взгляд упал на молодую листву за окном.
— Только… я хочу жить, — неожиданно для самого себя произнёс он вслух.
— Не думаю, что вам что-то грозит. Если, конечно, не было реальных угроз. По возможности я сохраню анонимность автора этих материалов.
Уходил мужчина воодушевлённый и растерянный одновременно.
Коля убрал все следы присутствия гостя и тут же прошёл в просторную кладовую, открыл тайную дверцу и старательно подчистил всю компрометирующую информацию. Благо камеры включались от датчиков движения, и не возникло необходимости тратить время на нарезку кадров.
К приходу «папика» ничто не напоминало о чьём-либо визите.
— Приходили по поводу документов?
— Да, дали кипу бумажек заполнить, — на удивление покладисто ответил Коля.
«Папик»
— Может, расскажешь, где была столько времени?
— Отдыхала, — соврала девушка.
— Без денег?
— А они обязательны? Пригласили пожить в загородном домике на натуральном хозяйстве. Я согласилась. Тяжеловато это, правда, — для приличия добавил Коля.
— Секта какая-то, что ли?
— Ты столь плохого мнения об умственном развитии собственной дочери?
— Нет. Но… как-то странно. Ты вся такая городская, и вдруг в деревню.
— Живём один раз, и всё надо попробовать.
— Такие лозунги пугают. Могла б предупредить, — сдался мужчина.
— Мог бы уже прекратить пилить, — в рифму огрызнулся Коля.
— Хорошо. Не буду.
— Пап… а почему у меня в свидетельстве стояла печать «повторное», и дата выдачи странная какая-то, и что с моей мамой? Ты вечно умалчиваешь ответы, — вспомнив рассказы Юли, забросил наживку Коля.
— Сложно всё. Когда твоя мать забеременела, я был связан с опасными делами, нам пришлось на время расстаться. То есть, это мы считали, что на время. Позже я узнал, что через год после этого у неё выявили рак. Но она так и не попыталась связаться со мной. То ли не надеялась на помощь, то ли боялась. А я развязался с криминалом и ушёл в чистый бизнес. Не скажу, что был монахом. Другие женщины — были. Но связывал нас исключительно секс. И про беременность я не забыл. Вот и попытался разыскать свою прежнюю любовь. Но… не успел. За месяц до того её похоронили, а тебя определили в приют. И чуть не усыновили посторонние. Был суд, экспертизы, и в итоге — вот. Так что я не идеальный папаша.
— И не говори, — не зная, верить или нет, буркнул Коля.
По сути, ему это было безразлично. Но Юля очень страдала из-за неизвестности, и, несмотря на обиды, хотелось найти ответы на её вопросы.
Потянулась череда ничем не отличимых друг от друга дней. На улицуи в соцсети Коля высовываться побаивался, полицейский о себе знать не давал. С «папиком» для маскировки приходилось прикидываться образцовой дочерью.
Прошло долгих десять дней к тому моменту, как появился старлей. На улице сгущались сумерки, когда в дверь позвонили. Открыл «папашка». Из коридора едва различимо доносился приглушённый разговор, и Коля был уверен, что пришёл кто-то из знакомых «отца». Послышались шаги.
— Юля, это к тебе! — неожиданно постучав в дверь, известил он.
Увидев Василия, Коля растерялся. «О чём они там шептались? Вдруг меня сдали?»
— Здравствуйте, Юлия, — как ни в чём не бывало, поприветствовал «хозяйку дома» гость. — Ваши документы готовы. Я ехал мимо, вот и решил лично заглянуть, сообщить. Завтра вы сможете подойти по этому адресу?
— По этому? — хитро взглянув на мужчину, Коля потянулся за листочком и, слегка коснувшись его руки, на мгновение замер.