Твоя родословная
Шрифт:
— Сакура, как насчет того, чтобы ты подготовила свои вещи, чтобы сделать мне татуировку, и я расскажу тебе обо всех своих проблемах, пока ты работаешь? — он шепчет мне в шею.
— Мне бы этого хотелось. Что бы это ни было, Кай, я хочу быть рядом с тобой. — я чувствую, как он кивает мне в шею, прежде чем отпустить меня, чтобы я могла начать готовиться.
— Я уже знаю, чего хочу. После того, как я увидел татуировку Паркера, я нарисовал свою и положил в бумажник, что бы быть готовым, когда наступит подходящий момент. — его слова застают меня врасплох, но заставляют улыбнуться.
Я
— Не хочешь показать мне свой рисунок? — спрашиваю я, слегка заинтригованная тем, что это может быть.
Он кладет между нами маленький листок бумаги, слегка помятый из-за того, что лежал в его бумажнике, и ждет моей реакции. Передо мной три луны, все на разных стадиях. Самая полная луна в середине, с двумя полумесяцами по обе стороны. Я отчаянно хочу спросить, что это символизирует, но я чувствую тяжесть, стоящую за этим.
— Где ты хочешь это сделать?
— У меня на груди, — говорит он, задирая футболку и указывая на свою грудь над сердцем.
Я просто киваю ему, чтобы он подошел поближе, и быстро набрасываю рисунок, пока он полностью снимает футболку.
Обычно я предпочитаю работать от руки, но я хочу правильно подобрать размер, потому что чувствую, что это важно. Используя бутылку с водой и губку, я переношу копирку на его кожу.
— Ты собираешься спросить, что это означает? — спрашивает он, заставляя меня на мгновение поднять на него глаза.
— Я не хотела переступать черту, — честно отвечаю я.
— Ты никогда не переступишь границы дозволенного, Сакура. Я хочу знать о тебе все, и я хочу ответить взаимностью на этот уровень доверия. — правда в его словах не пугает меня так, как я ожидаю, поэтому я отбрасываю беспокойство и спрашиваю его.
— Что это значит?
— Это луны в датах рождения людей, — говорит он, наклоняясь ближе, чтобы указать на оригинальный рисунок, который он сделал. — Самый большой посередине — мой, тот, что поменьше слева, — твой, а самый большой полумесяц справа… принадлежит моей сестре.
Я перевариваю его слова. Вероятно, моему мозгу следовало бы сосредоточиться на том факте, что одна из лун представляет меня, но я зациклилась на том факте, что он назвал свою сестру. Он не упоминал о ней раньше. Поэтому сегодня такой тяжелый день? Я пытаюсь заставить себя спросить, но просто не нахожу слов. Видя вопрос в моих глазах, он слегка кивает в ответ.
Это он открывает дверь для нашего разговора, это его способ поделиться со мной частичкой себя. Я придвигаюсь к нему поближе и подношу свое оборудование немного ближе. Как только начинается жужжание, я подношу иглу к его коже, и он начинает говорить.
— Ее похитили в мой день рождения. — мое сердце подпрыгивает от его слов, и я улучаю момент, чтобы вытереть его кожу, чтобы не испортить чернила. Я ничего не говорю в ответ, желая, чтобы он рассказал мне в своем собственном темпе.
—
Я на минуту откидываюсь назад и сжимаю его ногу другой рукой, пытаясь предложить любую поддержку, какую только могу. Он мягко улыбается, поощряя меня продолжать работать иглой.
— Итак, в середине вечеринки по случаю дня рождения мой отец ворвался на улицу по меньшей мере с восемью своими людьми, накричал на мою мать и схватил мою сестру. Ей тогда было девять, и она просто хотела, чтобы ее отпустили, чтобы она могла вернуться и играть со мной. — он качает головой при воспоминании, всплывающем на поверхность всего этого. — Она плакала без остановки, брыкалась и кричала, когда они все вместе выносили ее из дома. С тех пор я ее ни разу не видел.
— Кай, я даже не знаю, что сказать. С тех пор никто ничего не говорил о ней? — я предполагаю, что ее невозможно отследить, иначе она была бы уже с ним. Я волнуюсь, что мои слова прозвучали резко, но я не хочу приукрашивать горе, с которым он сталкивается. Если бы он мог найти ее к настоящему времени, я знаю, он бы это сделал.
— Нет. Мой отец отказывается обсуждать это, кроме как сказал только, что так было к лучшему. Он буквально забрал мою сестру и вернулся как ни в чем не бывало. С тех пор мои родители никогда не были прежними, моя мать — это оболочка той женщины, которой она когда-то была. Так что я остался бродить по нашему огромному дому в одиночестве.
Кай мягко улыбается мне, поощряя закончить нанесение чернил на его грудь, и некоторое время наблюдает за мной.
— Я искал везде, Сакура. Моя родословная на самом деле больше ориентирована на бизнес, я веду бизнес на переднем крае, организовываю слияния и тому подобное, с небольшим уклоном в технологии. Я решил изучать каждый дюйм мира технологий в надежде, что это поможет мне найти мою сестру.
Я чувствую его боль, и это так больно. Я откидываюсь назад и провожу пальцами по его коже в последний раз, глядя на уже отмеченную кожу. Его глаза следуют за моими и опускаются на его новую татуировку, мягкая улыбка играет на его губах.
Мой телефон вибрирует на скамейке для пикника, но я не хочу прерывать этот момент между нами. Обдумывая свои следующие слова, я автоматически начинаю обрабатывать его чернила.
— Кай, — бормочу я, ожидая, когда его глаза встретятся с моими, прежде чем я продолжу. — Мы найдем ее вместе, красавчик. Чего бы это ни стоило, хорошо? Я полностью поддержу тебя. — его глаза закрываются, когда он кивает головой.
— Она бы полюбила тебя, Сакура. Полная огня и всегда отталкивающая, она ненавидела слабаков, — тихо посмеивается он себе под нос. Мой телефон снова вибрирует. — Я думаю, тебе лучше ответить, — говорит он, кивая в сторону скамейки.