Твоя родословная
Шрифт:
— Привет, моя дорогая Луна.
— Вероника. — говорю я, меняя выражение лица с шока на отвращение при виде моей потрясающей матери.
Она сидит за моим обеденным столом в очередном своем деловом костюме. Ее волосы зачесаны назад, одна нога закинута на другую, руки сцеплены перед собой, она думает, что это ее территория. Чертовски самодовольное выражение ее лица вызывает у меня желание вырубить ее, покончить с этим. У меня руки чешутся вытащить пистолет. После всего, что произошло в Пирамиде, я всем сердцем знаю, что, возможно, эта женщина и родила меня, но она не моя
Я пока воздерживаюсь, мне любопытно, почему она вдруг вышла из укрытия и сидит у меня на кухне.
— Ты скучала по мне? — спрашивает она тем отвратительно сладким голосом, который, по ее мнению, заставляет ее звучать чертовски привлекательно.
— Ни капельки. Потрудись объяснить, почему ты здесь? — я не собираюсь тратить на нее любезности. Я хочу сразу перейти к сути всего этого.
— Я хотела посмотреть, как ты себя чувствуешь после такого великолепного шоу, которое ты устроила на Пирамиде. — я не думала, что это возможно, но ее ухмылка становится шире. Ей нравилось наблюдать за всеми этими смертями, повреждениями и разрухой.
— Если бы ты так сильно хотела меня увидеть, ты бы осталась рядом, вместо того чтобы прятаться в тени, как трусиха, которой ты и являешься. Ты здесь, потому что чего-то хочешь, и мой ответ — "нет".
– ее лицо напрягается от отвращения, когда я мгновенно увольняю ее.
— Послушай, маленькая сучка, тебе нужно начать проявлять ко мне хоть какое-то уважение. Я вынашивала тебя девять месяцев, и с тех пор у меня только проблемы из-за этого, — огрызается она в ответ. Вау.
Я ничего не могу с собой поделать, я медленно аплодирую ей за ее несчастья. Тупая сука. Свирепый взгляд, которым я награждаю свои усилия, только заставляет меня усмехнуться ей в ответ.
— Вероника, я так, блядь, завязала с тобой, что это даже не смешно. Я бы с удовольствием всадила хорошенькую маленькую пулю прямо тебе между глаз прямо сейчас. Тебе лучше уйти, пока я больше не смогу сдерживаться, — поддразниваю я, но она не двигается.
— Ты всегда была неблагодарной маленькой шлюхой. Я никогда не хотела тебя. Ты была семейным соглашением, из-за которого я выглядела дурой. Это даже не сопровождалось браком, — усмехается она. — Вместо этого мне пришлось ждать и постоянно наблюдать, как эти двое отдавали тебе все, оставив меня ни с чем.
О чем, черт возьми, она говорит?
— Теперь с меня хватит. Я нашла мужчин, которые полюбили меня, и в ответ они хотят видеть тебя в своей команде.
Еще раз, какого хрена?
— Вероника, я понятия не имею, о чем ты говоришь. Я не поняла ничего из того дерьма, которое только что слетело с твоих губ. — я вздыхаю, уперев руки в бедра. Я хочу положить палец на спусковой крючок своего пистолета, но, как мотылек на пламя, ее слова заинтриговали меня.
Она начинает смеяться, и я чувствую это нутром. Есть что-то важное, о чем я не знаю, но она собирается получить огромное удовольствие, посвятив меня в этот маленький секрет.
— Он до чертиков с тобой нянчился, не так ли? Я знала все это скучное дерьмо о том, что ты блокируешь свои детские воспоминания, но тот факт, что он подыгрывал тебе, чтобы быть тем, кем ты хотела,
Я вытаскиваю пистолет из-за спины, но она невозмутима и смотрит мне прямо в лицо.
— Ты не можешь вспомнить, что дорогой старый покойный папочка и Раф трахались, не так ли? — она усмехается, ее лицо морщится, а верхняя губа кривится от отвращения при этой мысли. — Использовали меня как пешку, и все это прекрасно понимали, кроме меня. Когда я узнала, я сделала все, что могла, чтобы сделать аборт, но ты, блядь, все еще здесь. — она откидывается назад, глядя мне в глаза, ожидая, что я взорвусь. Я отказываюсь уступать ей.
Загоняя свои эмоции поглубже, я изображаю скуку, как будто ее слова только что все не изменили.
— Ты закончила? Или ты хотела обсудить что-то еще? — она хмуро смотрит на меня, взбешенная тем фактом, что не добилась от меня той реакции, которую хотела.
Глаза Вероники прожигают во мне путь с головы до пят, по мере того как она все больше разочаровывается во мне.
— Меня прислал мой возлюбленный, иначе меня бы здесь не было. Он думал, что у тебя есть необходимые качества, чтобы поддерживать новое движение, которое надвигается. Я вижу, что ты потратила все впустую, — говорит она, хватая свою сумочку со стола и перекидывая ее через плечо, собираясь уходить. Слава богу.
— Рико также попросил меня передать тебе сообщение. Ему ПОНРАВИЛОСЬ твое выступление в Пирамиде, и он требует, чтобы ты перестала раздвигать ноги перед его незаконнорожденным сыном. Рико хочет тебя для себя. Он узнает, если ты нарушишь его желание. — она начинает обходить меня, и я больше не могу терпеть ее дерьмо.
Размахнувшись пистолетом, я бью ее им по лицу, звук удара отразился от стен вокруг нас. Удар сбивает ее с ног, вокруг нее разбрызгивается кровь. Эта сука сейчас просто устраивает беспорядок.
— Ты гребаная сука, что ты наделала? Ты заплатишь за это, — кричит она, и это заставляет меня улыбнуться. Присев на корточки рядом с ней, я кладу руки на колени, держа пистолет направленным на нее.
— Вероника, когда я увижу тебя в следующий раз… Я убью тебя, ты даже рта не успеешь открыть, а я уже нажму на курок. Даже если наши пути пересекутся по полному совпадению, будет слишком поздно. — говорю я небрежно. — Теперь. Убирайся. Нахуй. Вон. — схватив ее за руку, она едва успевает подняться на ноги, когда я тащу ее к двери. Я слышу ее словесную атаку, но на самом деле не слушаю.
Открыв входную дверь, я вышвыриваю ее, отчего она снова падает на пол.
— Ты еще пожалеешь, что вообще родилась на свет, гребаная пизда, — рычит она, плюя мне под ноги. Как приятно.
Направляя на нее пистолет, я ворчу.
— У тебя есть время досчитать до пяти, прежде чем я нажму на этот гребаный курок.
Она спотыкается, пытаясь подняться на ноги. Я вижу, что она собирается сказать еще какую-то чушь, но я не могу сейчас говорить с ней. Поэтому я захлопываю дверь, отгораживаясь от нее.