Ты будешь одинок в своей могиле
Шрифт:
– Наливай, Джек, – обратился я к Керману, потом перенес свое внимание на малого: – Ты давно здесь? Как твое имя?
– Картер, – он достал сигарету и закурил. – Я здесь уже десять лет. Когда я приехал, здесь было очень плохо, но война изменила все, старое полетело к черту!
Керман налил ему достаточно жидкости, чтобы в ней утопить канарейку. Малый отхлебнул немного и сказал:
– Теперь вы видите, зачем третий стакан?
Я достал четыре таблетки аспирина и запил их виски.
– Ты хочешь немного заработать?
– А что нужно сделать?
– Вспомнить кое-что.
– Что именно?
Я достал бумажник, вытащил фотографию Эда и показал парню.
– Ты видел этого человека?
Он не взял фотографию, только наклонился и посмотрел на нее. Швы его брюк затрещали, но выдержали. Потом он выпрямился, поставил стакан на стол и скользнул к двери.
– Понятно, – он взялся за ручку двери. – Вы меня поймали. Флики, которые платят за выпивку, – это что-то новое. И хотя я благодарен за виски, но ничего не скажу. Я не разговариваю с фликами.
Керман сорвался с кресла, схватил малого за шиворот и швырнул на стул около меня.
– Разве у нас морды фликов? – зарычал он. – Я даже не знаю, что мешает мне заставить тебя проглотить эти слова!
– Что? Вы не флики?
Я достал двадцать долларов и положил на кровать между нами. Он с жадностью посмотрел на деньги.
– Нет, я не буду рассказывать, – он облизнулся. – Они приходили сегодня днем и все расспрашивали. Он умер, да? Мне показывали его фото и сообщили, что парень в морге.
– Итак, он снимал здесь номер?
Парень заколебался.
– Да, он останавливался здесь. Патрон не хочет, чтобы флики рылись в доме. Он сказал полиции, что не знает этого парня.
Я протянул ему банкноту.
– Налей ему, – обратился я к Керману. – Нельзя, чтобы такой хороший человек страдал от жажды.
– Вы никому об этом не расскажете? – с беспокойством спросил парень. – Я не хочу связываться с полицией и не хочу быть вышвырнутым за дверь.
– Ты меня удивляешь, – заметил Керман, протягивая малому полный стакан виски.
– Так вот, – продолжал я. – Этот парень был нашим другом. Кто-то убил его и бросил тело в океан. Мы хотим узнать, кто и почему это сделал. У тебя нет никаких мыслей на этот счет?
Малый покачал головой.
– Нет. Он снял комнату у нас около пяти часов вечера. И почти сразу же вышел и больше не возвращался.
– Он оставил чемодан?
– Да, но хозяин взял его себе. Клиент ведь не заплатил за квартиру.
– Принеси его, – приказал я.
Коридорный ошалело уставился на меня.
– Я не могу этого сделать, и кроме того, вы же обещали не подводить меня.
– Пойди и принеси чемодан, или я буду вынужден
– Вы?.. Сейчас?
– Да, сейчас же!
Он поставил наполовину опорожненный стакан, посмотрел на меня инквизиторским взглядом и вышел, но сразу же вернулся.
– А я получу что-нибудь сверх того, что уже имею?
– Ты получишь еще десять долларов.
Когда он ушел, Керман сказал мне:
– У тебя замечательный котелок! Как это ты догадался, что Эд здесь останавливался?
– А почему же мы здесь?.. Ну и мерзкий же тип этот Картер!
Пока он наполнял свой стакан, я достал фотографию Аниты Серф, перевернул обратной стороной и положил на кровать.
– Думаешь, он знает ее? – заинтересованно спросил Керман.
– Во всяком случае, надо попробовать. Как-никак он здесь уже десять лет.
Голова болела немного меньше, но все же чувствовал я себя не блестяще, так что пришлось проглотить еще две таблетки.
– Ты слишком много принимаешь аспирина, – Керман нахмурился. – И тебе стоит ограничить себя в выпивке на это время. Почему ты не пошел к врачу?
Вошел Картер с чемоданом и положил его на мою кровать.
– Мне нужно отнести это обратно. Я не хочу неприятностей. – Парень был очень обеспокоен.
Я роюсь в чемодане, не особенно надеясь, что найду что-то стоящее: такие чемоданы люди берут с собой на уикэнд. Но одна вещь в нем отсутствует – фото Аниты. Я собираю все обратно, запираю чемодан и ставлю на пол.
– Можешь отнести обратно, – я достаю десять долларов и кладу на кровать. – Можешь прихватить и это. Ты доволен?
Малый берет чемодан и деньги.
– Это все, что я могу для вас сделать? – спрашивает он с облегчением, готовясь покинуть нас.
Я переворачиваю фото Аниты и протягиваю ему.
– Ты видел когда-нибудь эту куколку?
Он сует деньги в карман, ставит чемодан и берет фото. Он держит его на расстоянии вытянутой руки и рассматривает, прищурив глаз.
– Можно подумать, что это Анита Гай? – неуверенно говорит он. – Это она, да? Я довольно давно не видел ее. Да, это Анита Гай!
– Кто эта Анита Гай? Что она делала? Где я могу найти ее?
– Я не знаю, где вы можете ее найти, – огорченно говорит он и кладет фото на кровать. – Вот уже несколько месяцев, как я ее не видел. Она выступала в «Брасс-Ройл». И могу вас заверить – она имела успех! Этот ее знаменитый танец в меховых перчатках, он собирал большую аудиторию!
– А где это – «Брасс-Ройл»?
– Это известная коробка на Веймар-бульваре. Я не был там с тех пор, как Анита уехала. Она не собирается вернуться, а?
Я вспоминаю залитое кровью лицо с дырой во лбу.