Ты меня вспомнишь
Шрифт:
— С горем пополам отправила его домой. — Света снисходительно закатывает глаза. — Надо же поспать хоть немного, а он как курица-наседка.
— Повезло тебе с ним, — без тени сарказма говорю я. Искренне так считаю. Они просто созданы и прекрасно дополняют друг друга.
— Очень, — мечтательно выдыхает она, но я улавливаю какую-то недосказанность.
— Свет, мне кажется или ты мне что-то недоговариваешь?
— Нет, конечно. Просто… — Она смущенно отводит глаза и кусает губы. У меня уже тик нервный
— Что?
— Береги Полину. — Света ловит мою ладонь и несильно сжимает. — Она внешне такая боевая, а на самом деле очень хрупкая и ранимая…
— Думаешь, я этого не понимаю? — мягко улыбаюсь ей. Приятна такая забота.
— Надеюсь, что понимаешь, — воодушевляется она.
— Чувствую себя, как на смотринах, — смеюсь и качаю головой. И правда, словно знакомиться с родителями Полины пришел. Но у нее никого нет. А Светлана — единственный близкий человек нам обоим.
— Так и есть. — Ее улыбка становится шире. — Я искренне рада, что вы смогли рассмотреть друг в друге что-то ценное. Любите и доверяйте. Это главное.
— То есть благословляешь?
— Да. Будьте счастливы.
Притягиваю ее к себе и крепко обнимаю. Дружище, самый верный и преданный.
— Ой, — сдавленно бормочет Светка, и я отстраняюсь.
— Что случилось?
— Я не специально. — Она закусывает губу, едва сдерживая смех.
Я перевожу взгляд на ее грудь, где на кофте проступают два мокрых пятна. Смотрю на себя, понимая, что на мне они тоже есть. Как же глупо это все выглядит. Переглядываемся со Светкой и начинаем ржать, как два придурка. А потом еще делаем несколько селфи, чтобы запечатлеть этот момент.
***
Открываю дверь своим ключом. В квартире полумрак и тишина, лишь откуда-то с кухни доносятся тихая музыка и очень приятный аромат, от которого желудок предательски урчит. Расплываюсь в довольной улыбке, скидываю кроссовки и иду на запах. Как же это здорово — возвращаться домой, где тебя ждут.
Вхожу в кухню и замираю завороженно. Полина в том самом красном наряде порхает по кухне, накрывая на стол, и что-то поет себе под нос. Она так вписывается в эту квартиру и мою жизнь, словно всегда здесь и была. И я хочу, чтобы так было и дальше. Очень хочу.
Полина открывает духовку и наклоняется. Платье чуть задирается, и я вижу, что она без нижнего белья. Вау! Возбуждение легкой вибрацией проходит по телу и сосредотачивается в паху мощной эрекцией. Да твою ж мать, как подросток. Плевать! Решительно иду к Полине.
Она оборачивается и ловко уворачивается от моих объятий.
— Косолапов, стой, — возмущается и перемещается по кухне. — Что ты задумал?
— Сейчас узнаешь, — решительно ловлю ее, зажимаю между собой и столешницей и впиваюсь в податливые губы жадным поцелуем. Весь день об этом мечтал,
— Нет, — насилу вырывается Полина и снова сбегает. — У меня ужин готов.
— Ну уж нет, — качаю головой и двигаюсь за ней. — Больше я на это не поведусь.
Ждать, пока еще кто-то позвонит и нас обломает, я не собираюсь. Один рывок — и Полина на моем плече с оттопыренным задом. Картинка наверняка очень провокационная.
— Ну Леша, — взвизгивает она, но вырваться больше не пытается.
— Молчи, женщина, твой праздник — Восьмое марта, — решительно несу ее на кровать. Пощады не будет.
Наконец дорвавшись до желанного тела, никак не могу насытиться. Мне мало ее. Очень мало. Готов съесть всю целиком. Полина такая горячая и влажная, с готовностью принимает меня и отвечает взаимностью. Мы как два оголенных провода, врезаемся и искрим. Неистово изводим друг друга и ласкаем, пока, наконец не достигаем пика одновременно.
— Полюшка моя, — шепчу жарко, задыхаясь от волны наслаждения. Мне так хорошо в этой сладостной неге. Только от этой необыкновенной женщины мне так сносит крышу.
— М-м-м, — тянет она лениво и подставляет тело для моих ласк.
С готовностью повинуюсь и скольжу по ее коже кончиками пальцев. Поля кусает губы и прикрывает глаза от удовольствия.
— Ты такая красивая, — целую вокруг сосков и спускаюсь губами к пупку.
— Еще, — выдыхает Полина и выгибается навстречу мне. Такая отзывчивая, что меня подбрасывает вместе с ней.
— Люблю тебя очень, — языком очерчиваю круг на ее лобке и поднимаюсь выше, чтобы взять в плен упругие полушария груди.
— Еще. — Она закусывает губу и томно стонет.
Оттягиваю зубами поочередно каждый сосок и торопливо зализываю. Нам обоим нравится эта чувственная игра. Неторопливые ласки и касания. Невероятный кайф.
Утыкаюсь носом между ее грудей, втягиваю ни с чем не сравнимый аромат кожи и поднимаюсь выше. Замираю напротив лица и смотрю Полине в глаза.
— Давай поженимся? — выдыхаю в приоткрытые губы. Хочу эту женщину себе насовсем. Навсегда. Чтобы любить и оберегать.
— Уверен? — Ее зрачки расширяются, а сердце начинает стучать быстрее. Чувствую это кожей.
— Более чем, — без тени сомнения отвечаю.
— А давай. — Она робко улыбается, а я жадно впиваюсь в ее губы. Такие сладкие и манящие. Никогда со мной такого не было, а сейчас как одержимый. Но мне не хватает одной маленькой детали. Очень не хватает для личного успокоения.
— Хотя подожди, — отстраняюсь и вновь ловлю ее взгляд. — Я передумал.
— Что? — возмущенно фыркает Полина и скидывает меня с себя. — Нет. Первое слово дороже второго!
— Первое слов съела корова, — дразнюсь, вспоминая детскую присказку.