Ты — мое притяжение
Шрифт:
Он отдышался, снова поцеловал меня, заставив смеяться, а потом все же посерьезнел.
— Все началось как раз с того момента, как я увидел тебя на этих проклятых испытаниях.
— Дисар! — вспыхнула я. — Это была стандартная для Межзвездной академии Риндара практика.
— К шархам ее! Ты там чуть не умерла. Я бы вашего ректора… на кусочки разорвал!
— Дисар, — я прижалась к нему, успокаивающе провела рукой по плечу разбушевшегося мужчины.
— Ты не понимаешь, Рина. Я… У меня крылья потяжелели. Я думал, никогда уже не смогу летать.
Сдается, это признание далось ему с огромным трудом.
— На меня небо опрокинулось, а мир обрел краски, только когда посмотрел на тебя. Исцарапанную, в разодранной одежде, доверчивую до невозможности, слишком добрую для этого мира. Тезаринка, что же ты со мной тогда сотворила?
— Ты же смог себя взять в руки.
— Думаешь, был выбор? Ты ведь почти умирала.
— Преувеличиваешь.
— Преуменьшаю, — поправил он. — Отпускать я тебя даже и не собирался. Уже тогда не собирался, как бы не оправдывал свой странный поступок взять тебя на «Звездный Странник». Я же понимал, насколько это опасно. Если о Лар-ине получил наводку и решил держать врага перед носом, то…
— Ты ей поможешь? — не удержалась я.
Дисар-ри посмотрел на меня так, будто хотел обратить в камень.
— Вот именно потому, что ты такая наивная и добрая, тебе нужен я, — на полном серьезе заявил он, явно намекая, что согласия на церемонию закрепления связи я так и не дала.
Я понимала, что не отступит, даст прийти в себя, принять как данность, что мы теперь неразлучны, а потом снова вернется к этой теме. И я знала, что отвечу согласием. Куда я теперь без своего капитана?
— Так значит, проявление сильных эмоций — это и есть первая стадия слияния?
— Да. На тейринском языке, правда, такого слова, как слияние нет.
— А какое есть?
— Притяжение, — отозвался Дисар-ри.
— А вторая стадия как проявляется?
Он неспешно коснулся меня крылом, погладил плечо, улыбнулся.
— Крылья начали серебриться, да?
— Да, тезаринка. И пока они не обрели такой цвет полностью, и ты сам не признал, что встретил именно рихани, тейринец может оборвать связь, которая только начинает формироваться. Впрочем, у меня этого желания — отказаться от тебя, не возникало. Ты зацепила сразу же. Искренностью, любопытством, жаждой знаний, беззащитностью. Губительные пески Зарисы!
Дисар покрыл мое лицо поцелуями, снова укутывая в свои крылья.
— Да я ради тебя все правила на свое корабле нарушил, Рина!
— Например?
— На капитанский мостик пустил, о Тейрине скинул закрытую информацию, к озеру Урхун-тан повез, Джану простил его оплошность с хищной кошкой на Снежном цветке.
— А еще были эдельвейсы, которые превращались в бабочек, — мечтательно улыбнулась я.
— Я хотел тебя порадовать, — просто сознался он.
— Удалось, — прошептала я, едва ли не мурлыкая от счастья. — Хотя, полагаю, тебе нелегко было разбираться в характерах землянок.
Дисар-ри не ответил, но слегка поморщился.
— Я справился, надеюсь. Но информация оказалась столь противоречива… Дядя до конца жизни будет мне припоминать эти странные запросы.
Я улыбнулась, а потом все же спросила:
— Сблизиться хотел, да? Или это тоже стадия слияния?
— Отчасти. Мне просто стали безразличны другие женщины. В мыслях осталась лишь ты.
Я приподнялась, заглянула ему в глаза.
— Дисар, почему ты не хотел давать мне информацию о тейринцах?
— Доступную дал, а остальное… Она в закрытом доступе для других инопланетных рас, Рина. Мы слишком ценим свою свободу, чтобы ее лишиться. Получи эти сведения другие, узнай о наших способностях… За нами начнут охотиться, изобретут какую-нибудь мерзость, чтобы создавать пары искусственно.
Я вздрогнула, поймав себя на мысли, что Дисар-ри очень мудр и дальновиден.
— Этот закон был принят неслучайно. И мы ни разу не пожалели о его действии. Да и напугать я тебя боялся, Рина. Ты же землянка, у вас все другое. Узнай ты о моих намерениях — создать истинную пару в первую неделю знакомства, чтобы сделала?
Бежала бы от него, как от огня. Я виновато посмотрела на капитана, вздохнула.
— Я хотел тебя уберечь, моя рихани, а не лишить выбора. Думал, узнав меня настоящего, полюбив, ты примешь эту связь, отнесешься к ней проще.
— Возможно, — согласилась я. — Ты был мне не безразличен.
— Я знаю. Когда у тейринца серебрятся крылья, он чувствует эмоции пары. Не всегда, это происходит хаотично и спонтанно, но все же…
Я застонала, вспоминая, сколько всего ощущала, и захотела зарыться головой под подушку. Дисар, естественно, не дал, отвлекая поцелуем и снова шепча, как сильно любит, рассказывая, что ощущал, когда я сорвалась в пропасть.
— И ведь мог не успеть… — прохрипел он.
— Поэтому и решил учить самообороне?
— Я всегда тебя буду защищать, Рина. Это мое право. С того первого момента, когда мы встретились.
От этих слов в горле встал ком. А ведь он прав! Тысячу раз прав! Воды тогда на полигоне после испытаний дал, мазь прислал, чтобы вылечить ожоги и раны, хищников ко мне не подпускал, морского змея убил, вывел из джунглей… Этих проявлений защиты столько, что мне кажется, сойду с ума. А ведь была еще и забота. Подснежники, за которыми он летал ночью. Приготовленная земная еда. Перо с семенами сапфировой риндайрамы. Помощь в сдерживании энергии при взлетах и приземлениях.
— Дисар…
Мужчина окинул меня жадным взглядом, явно не подозревая о моих недавних мыслях, снова поцеловал страстно, даже немного жестко, но потом стал нежным до безобразия, до выступивших у меня на глазах от этого проявления любви, слез.
— Ты все время сдерживался, — вдруг осознала я простую истину.
— В пещерах на Рохтан-ритану я чуть не сорвался.
Он взял мое запястье, поцеловал, заставляя гореть от этого простого прикосновения, напоминая о том первом свидании.