Ты-мои крылья

Резник Юлия

— А знаешь, что?

— Что?

— У тебя когда отпуск?

— В мае, а что? — снова «чтокнул» Артур и улыбнулся.

— А то… Давай рванем снова во Францию…

— Летом Париж — не такое уж райское место, — скривился Артур, вновь выезжая на дорогу.

— А почему сразу Париж? Париж — это не Франция. Точнее… Далеко не вся Франция. А самое интересное начинается чуть поодаль. Как раз думала об этом, дожидаясь тебя. Только представь… Амбуаз, Страсбург, Анси, Кольмар! А потом и в Диснейленд. Как думаешь, Карине понравится?

— Карине? Ты… хм… не против, если она поедет с нами?

— А почему я должна быть против? — искренне удивилась

Стелла. — Она — твоя дочь. И если ты не планируешь меня делать своим маленьким грязным секретом, а судя по тому, что мы сейчас едем к тебе — ты этого делать не собираешься, то все логично. Правда?

— Правда, — Артур послушно кивнул головой.

— Мы и Сашку можем взять, чтобы мне было спокойнее.

— Сашку?

— Да, срок у нее будет еще небольшой, так что поездка пойдет ей только на пользу. Конечно, вдвоем было бы… эээ… романтичнее… Но детей мы никуда не денем — это факт. А у Саши хоть появится возможность посмотреть ту страну, в которую она так отчаянно стремится. Ну, это все, конечно, вилами по воде писано, пока я не поговорила с врачами. Вдруг они запретят?

Артур неопределенно пожал плечами. Вообще он старался не заглядывать в будущее. По крайней мере, в их будущее со Стеллой — так точно. Тому было сразу несколько причин. А в основе всего — его комплексы. Все то, о чем любому приличному мужику, вроде как, и думать зазорно. Но он не видел смысла отрицать очевидные вещи. На бессознательном уровне Артур считал себя недостойным такой женщины, как Стелла. Он не мог избавиться от мысли, что быстро ей надоест, что она… наиграется, что ли? У него в голове эта мысль засела, и не избавиться от нее, не вытащить, как занозу. И хочется, и колется. Первый раз. Повело. Даже голова кружится. В общем, не думал он о будущем. Совсем. Тем более, не представлял их встреч, когда ребенок Стеллы родится. Если, конечно, они вообще протянут так долго.

Сместившись на краешек кресла, Стелла заглянула в зеркало заднего вида, поправила и без того безупречный макияж (вот у кого Каркуше стоило поучиться!) и снова вернулась на место. Артуру недоставало этого. Всех этих милых женских штучек. Нет, Каркушиного добра, конечно, хватало за глаза. Вся квартира была завалена. Но то — совсем другое. А здесь… и сумочка ее с дребеденью, и шпильки на высоченных каблуках, и мудреный браслет на тонком запястье, знойный насыщенный аромат… Все одно к одному. А в центре — она. Его женщина. Пока еще точно его.

— Вот и приехали.

— Не ожидала, что ты живешь в…

— Муравейнике?

— Можно и так сказать. Недавно переехали?

— Угу. Недавно. Каркуша здесь все ненавидит. Может быть, я и впрямь зря здесь окопался.

— Ну… Это — как знать. Трубы хоть не текут? А то наслышана я о современной застройке.

— Да нет. Ничего такого пока не было. Тьфу-тьфу.

Они поднялись на лифте, Артур повернул ключ в замке и распахнул перед спутницей дверь.

— Проходи.

Стелла ступила на порог, заинтересованно вертя головой, и застыла с открытым ртом. Прямо посреди просторного холла, прикрывая причинное место полотенцем, стоял обнаженный парень, а прямо за ним — всклоченная Каркуша. Стелла медленно перевела взгляд на перекошенное лицо Артура, и чтобы хоть как-то сгладить неловкую ситуацию, пробормотала:

— Кхм… Похоже, что с Диснейлендом я явно погорячилась.

Глава 13

— Это… Это… Что, мать вашу, вообще такое? — зарычал Копестиренский, и, отодвинув стоящую в проеме Стеллу, сделал

шаг по направлению к застывшей с открытыми ртами парочке.

— Папа… — испуганно пискнула Каркуша.

— Артур, — Стелла поймала мужчину за руку и медленно покачала головой, — держи себя в руках, хорошо?

Она не знала была ли в праве давать какие-либо советы, но в порыве ярости Артур мог сотворить все, что угодно. Нужно было во что бы то ни стало этому помешать. Дождавшись медленного кивка мужчины, Стелла ободряюще ему улыбнулась, и неохотно разжала ладонь. Пальцы покалывало от прикосновения к его грубой обветренной коже. Тело навсегда запомнило ни с чем не сравнимое ощущение его горячих рук на себе.

— Приведи себя в порядок… — скомандовал Копестиренский дочке, — А ты… — мужчина перевел мечущий искры взгляд на парня, — уматывай, пока я тебе ноги не повыдергивал.

— Послушайте… Это не то, что вы подумали, у нас все серьезно! Я…

— Уматывай, — сквозь зубы повторил Артур. Потом, возможно, вспомнив о гостеприимности, но скорее из желания сбежать, дабы удержаться от соблазна привести в исполнение свою угрозу о членовредительстве, мужчина крутанулся на пятках, и скомандовал Стелле: — пойдем, что ли кофе выпьем.

Стелла послушно кивнула, но все вслед за мужчиной идти не торопилась. Напротив, задержалась возле молодых. Многозначительно округлила глаза и постучала указательным пальцем по голове, давая понять Каркуше с Ником, что голова человеку дана не только лишь для того, чтобы в нее есть. Ну, разве так трудно было завести будильник, чтобы вовремя замести следы? Эх! Молодо — зелено. Стелла не была ханжой, и удивлялась тем родителям, которые свято верили в невинность собственных восемнадцатилетних чад. Ну, не бывает такого сейчас. Не бывает! Конечно, за редким исключением, которые только ишь подтверждают правило. Но и Артура она могла понять. Одно дело догадываться, а другое — знать. Ей бы тоже не хотелось застукать своего сына со спущенными штанами. А сын — это нечто совсем другое, чем дочь. Тем более для папы. Тем более… для такого папы, как Артур. Это, наверное, сложно смириться с тем, что твоя маленькая принцесса выросла и уже не только твоя.

Наконец, обдав несчастную парочку еще одним ироничным взглядом, Стелла двинулась вслед за хозяином квартиры. Переступила порог кухни-гостиной и осмотрелась. Типично мужская берлога. Каркуша явно не принимала участия в обустройстве дома, или же, напротив, будучи адепткой хайтека, сделал все на свой нос. Очень лаконичный интерьер. Стерильный даже, что, впрочем, нисколько ее не удивило. Артур был военным, а они, как никто, были приучены к порядку. Серый в унылый рубчик диван отделял кухонную зону от зоны отдыха, напротив него висел огромный, во всю стену, телевизор. Обеденный стол, по старинке, располагался у окна. Лично Стелле такие не нравились, вызывая стойкую ассоциацию с больничной манипуляционной. Слишком много стекла и стали на ее скромный вкус… Да и графитная кухонная стенка не добавляла интерьеру тепла.

Стоя к Стелле спиной, Артур засыпал зерна в кофемашину, и как-то дергано, излишне шумно зазвенел посудой. А она растерялась вдруг. Может быть, ему сейчас и не до нее совсем?

— Артур, может быть мне уйти?

Мужчина обернулся, обтер руки, и бросил на столешницу скомканное зеленое в яблоках полотенце:

— Зачем?

— Ну… Сейчас, наверное, не самое лучшее время, и…

— Да брось! Нормально все.

— А так и не скажешь, — мягко заметила Стелла.

— Нормально! — стоял на своем Копестиренский.