Ты моя девочка. Смирись
Шрифт:
Зевая во весь рот, я сползаю в кресле пониже, чтобы облокотиться головой о мягкую спинку, захлопываю книгу и прижимаю ее груди. Когда мои глаза закрываются, то я вижу в голове вовсе не героев книги, которую только что читала.
Я вижу нас с Макаром, которые как дураки кружат вокруг друг друга не хуже этих глупых героев романа.
А просыпаюсь я уже в полной темноте. Кажется, меня разбудил какой-то звон. Или он мне приснился.
Потягиваюсь в кресле, распрямляя затекшие ноги и руки.
С моих колен на пол
А на кухне слышится какая-то невнятная возня.
Так-так-так.
Кажется, кто-то вернулся домой.
Во мне поднимает голову обида и раздражение от пустого ожидания. Но не только она.
Вместе с ней голос подает влечение. Меня очень тянет к этому мужчине, и сопротивляться желаниям становится все сложнее.
И нужно ли? Может, он будет готов со временем к серьезным близким отношениям?
А если даже и нет, как мне отказаться от пусть мимолетного, но счастья?
Забываю про обувь и валяющуюся на полу книгу. Лень искать их в темноте или включать свет.
Иду на кухню так, босиком.
Зевая, щурюсь от яркого света. Делаю шаг и охаю от неожиданной боли. Кажется, я наступила на что-то острое.
— Не шевелись, — Макар вскакивает со стула, на котором сидел, и уже через секунду подхватывает меня на руки.
Я даже не успеваю понять, что происходит, и сориентироваться в пространстве, как оказываюсь на кухонном столе.
Макар сажает меня, и я пытаюсь поднять ногу, чтобы увидеть рану.
Она там точно есть. Я чувствую острую боль в ступне.
Чем я порезалась?
— Наступила на что-то… — жалуюсь я.
Макар хватает меня за лодыжку, и сам присаживается на корточки, чтобы рассмотреть.
— Извини, — говорит он, — стакан разбился, а я не убрал.
А потом он резко выдергивает из кожи то, что в ней застряло, и я шиплю от боли.
Прикусываю губу, чтобы не заплакать.
Блин.
Макар суетится, промывая мою ногу и прижимая к порезу салфетку.
— Извини меня, малышка, извини, — виновато шепчет он.
И я хочу сказать, что ничего страшного не произошло. У всех бьется посуда. И босиком не стоило сюда топать.
Но не могу сформулировать свою мысль вслух, потому что Макар вдруг решает начать целовать мои ноги.
Я чувствую его губы на каждом пальчике, и эта ласка отзывается во мне волной возбуждения.
Так неловко и так откровенно.
Его пальцы гладят мои ноги, поднимаясь все выше. И вместе с его руками по моему телу поднимается волнующая дрожь.
Замираю, кажется, даже не дышу, ожидая, что он будет делать дальше.
Пальцы Макара добрались до моих коленок и теперь массируют, обхватывают их сильными ладонями.
И я знаю, что ничего не могу противопоставить этой силе.
Плавлюсь от его нежных неторопливых прикосновений, погружаясь в горячую пучину желания.
Мне уже не хватает воздуха. Щеки горят огнем, а живот сводит.
Макар
Смотрит на меня вопросительно, и увидев что-то в моем лице, уверенно раздвигает мои ноги еще шире.
Сердце в груди бешено бьется.
Я ведь не пожалею?
Конечно, нет.
Все мысли улетучиваются из головы, когда я чувствую губы Макара на своих бедрах.
Под кожей разгорается какой-то дикий огонь, делающий меня не собой прежней, а какой-то другой Ясей. Смелой, отчаянной и страстно желающей сейчас дойти с Макаром до конца.
Он что-то шепчет, но я почти не слышу. Дрожу всем телом в ожидании его ласки. Еще немного, и я начну его поторапливать.
Но Макар не отдаст мне инициативу. Он хватает мои бедра, разводя их еще сильнее. Придвигает меня ближе к краю стола, чтобы ему удобнее было прижаться губами к моим трусикам.
Это так остро и великолепно, что я не могу сдержать стон.
Чувствую, как там все пульсирует в томительном напряжении.
Очень требовательном напряжении.
Макар поднимается на ноги, хватает меня за волосы на затылке и почти грубо притягивает к себе для поцелуя.
Это так возбуждает, что я готова умолять. Готова подчиняться. Согласна на все, о чем он сейчас попросит.
Но он не станет просить. Конечно, нет. Он просто возьмет то, что и так давно принадлежит ему.
Жар внутри меня давит уже с такой силой, что терпеть становится все труднее. Я не выдерживаю и двигаюсь ближе к Макару. Прижимаюсь к его твердости, отлично ощущающейся даже через брюки. Это приносит сладкое удовольствие, и я немного отстраняюсь, чтобы снова прижаться плотнее к мужчине.
Макар останавливает меня. Хватает за плечи, прерывая поцелуй. А затем заставляет откинуться так, чтобы я легла спиной на стол.
Смотрит на меня обезумевшем зверем, и все внутри меня дрожит от восторга. Оказывается, это отдельный вид удовольствия — вызывать в любимом такую одержимость.
Его глаза мечутся по моему телу, а рука ныряет в трусики, растирая по складочкам влагу.
Я давно готова. И каждое движение его пальцев поднимает меня на новый уровень этого дикого удовольствия. Сладкого напряжения, сковывающего сознание и волю.
Едва различаю голос Макара, сквозь все свои ощущения.
— Скажи, что ты моя! — властно требует он.
Я стону, когда его палец задевает самое чувствительное месту между моих ног.
— Яся! — с нажимом повторяет он. — Скажи. Я должен услышать, что ты моя.
Ласка прекращается, и я с трудом вспоминаю, как шевелить губами.
— Конечно, — не узнаю свой хриплый голос. — Я твоя, Макар. Я тебя люблю.
Признание вырывается из меня минуя сознание, и я тут же отпускаю его. Это правда. Мне надоело защищаться, скрывая свою уязвимость.