Ты - Моя Душа
Шрифт:
— Нет, я останусь с женой, — отрезал он. Спасибо матери, она не стала настаивать, а то черт его дери, он бы не сдержался и наорал на нее. Аверин оплатил отдельную палату для дочери и через несколько часов, когда врачи точно убедились, что с ребенком все в полном порядке, его мать ушла сидеть с внучкой.
А вот Аверин вливал в себя литры паршивого больничного кофе из аппарата, и начинал сходить с ума от убивающей его неизвестности.
Еще через четыре часа наконец-то вышел Кирилл в сопровождении онколога Арины.
— Что с моей женой? — выдохнул мертвецки бледный Саша.
Угрюмые врачи переглянулись между собой,
— Саша, — начал Кирилл. — В общем, мы поместили Арину в искусственную кому. У нас просто не было выхода. Болезнь перешла в третью стадию. Задача медикаментозной комы усилить воздействие лекарственных препаратов. За счет ограничения функционирования клеток и тканей, того же головного мозга. При этом происходит подавление метаболизма не только основных клеток органа, а и раковых — так как они воспринимаются организмом "своими" или нормальными — это основная физиопатология злокачественной онкологии. Это крайняя мера, при которой, ограничиваются обменные и жизненные процессы. Тем самым замедляются и патологические процессы, в данном случае рост опухоли. — Кирилл замолчал на пару секунд, показавшихся Аверину вечностью. Он почувствовал, что-то врачи не договаривают. — Состояние комы позволяет более эффективно, в том числе и местно применять некоторые препараты. Многие из лекарств химиотерапии являются достаточно токсичными, и организм менее агрессивно реагирует на них. По сути, данный метод является нашей "последней надеждой" на продление жизни.
— Что значит “последней надеждой”? Вы сделали операцию? Вы удалили опухоль?!
— Саша, успокойся, — ответил Кирилл. — Мы не видели смысла удалять опухоль.
— Что значит, не видели смысла? Что вы, черт вас дери, столько времени делали с моей женой?!
Кирилл молчал и переглядывался с онкологом.
— Ввиду того, что Арина изначально отказалась от лечения, болезнь быстро прогрессировала, опухоль разрослась и теперь ее уже не удалить без последствий.
— Ее вообще уже не удалить, — уточнил онколог. — Увеличившись, опухоль задела важные участки мозга, даже если мы ее удалим, по-простому, ваша жена останется недееспособной до конца ее дней. А ввиду ее диагноза, это просто бессмысленно. Ее можно было бы удалить без серьезных ухудшений работы мозга раньше. Теперь уже поздно.
— Что вы такое говорите? Этого не может быть! — опешил Аверин.
— Саша, мы теперь просто пытаемся продлить ей жизнь. Если ее организм будет реагировать на лечение, мы выведем ее из комы, и у Арины будет время попрощаться, — вконец добил его Кирилл.
— Нет, — Аверин с яростью замотал головой. — Вы сейчас не то говорите. НЕТ! Этого просто не может быть!
— Она знала, на что идет, Саша.
— Да пошел ты к черту! — рыкнул Аверин. — Я… нет… должен быть другой выход! Должен быть, черт вас побери, другой выход!
— Прости, Саша, мы сделали всё, что могли, — сказал Кирилл и оставил его одного.
После операционной, Арину перевели в отдельную палату, где Аверин поселился. Арину приходили навещать ее подруги, Марика и Юля. А также, жена Северова. Женщины также заходили к Василисе и потом умилялись, как она похожа на Арину. Все словно забыли, что его жена умирает. Они все до единой переключились на Василису. Саша не мог себе позволить поступить также. Медсестры, врачи, друзья и его мама пытались облегчить его страдания
Саша затребовал дополнительный диван в палату жены, на котором спал. Чтобы совсем не сойти с ума, притащил туда ноутбук и стал погружаться в работу, чтобы хоть немного отвлечься от ужасных мыслей. Домой ездил, чтобы принять душ и переодеться. Остальное время он проводил в палате у Арины.
Ковыряясь в своем ноутбуке, он случайно наткнулся на папку с именем Василиса. Открыв ее, он увидел многочисленные аудио файлы. Достав наушники, он включил записи и услышал ласковый голос своей жены, которая начитывала добрую сказку их дочери. Аверин со злостью выдернул наушники из ушей, закрыл лицо ладонями и разрыдался как маленький…
Что там говорил Кирилл? “Последняя надежда”? “Дать возможность попрощаться?” Аверин категорически отказывался прощаться с Ариной. Они только-только обрели друг друга по-настоящему. И как ему без нее жить? Когда от нее уходил, он выдержал лишь пару месяцев, а потом сам приполз обратно, чуть ли не умоляя жену пустить его. А теперь как? Как без нее? Он без нее никто…
Аверин не захотел забирать домой дочь, когда после допустимого срока пребывания в больнице, врачи стали настаивать на выписке малышки. Также он отказал собственной матери, в просьбе забрать Василису к ней домой. Он оплатил на несколько месяцев вперед отдельную палату дочери, работу медсестер и няню, потому как знал… если уж кто-нибудь сможет заставить его жену встать, так это Василиса… ее ласточка…
Но его надеждам не суждено было сбыться… Через два месяца пребывания Арины в медикаментозной коме, ее онколог заявил:
— Арина не реагирует на препараты. Мы испробовали разные способы. Я не вижу смысла продолжать лечение. Если вывести ее из комы, то… Поймите, с такой опухолью и на такой стадии болезни, у нее начнутся адские боли. Это словно вам сплющивают мозги, вкручивая на живую огромный штопор, и при этом лупят изнутри чугунным шаром по глазнице. И это я еще смягчаю степень боли. У нее просто может не выдержать сердце.
— И что вы предлагаете? Какие еще варианты у нас остались?
— Никаких. Александр, гуманнее будет отключить ее от аппарата…
— Иди нах*й! Я не буду убивать жену!
— Александр, выслушайте…
— Пошел нах*й, я сказал! Где Кирилл?! — рявкнул Аверин, со злостью отпихнул от себя врача и побежал искать владельца клиники. Потому что с предложением онколога он не согласен. А если тот не заткнется и не перестанет настаивать, он самолично ему врежет чугунным шаром по глазнице.
Он влетел в кабинет Кирилла, который уткнувшись в ноутбук, курил прямо у себя в кабинете.
— Это мать твою, что значит?! — рявкнул Аверин с порога. — У тебя лучшая клиника в городе! Я дох*я бабок сюда угробил, а вы мне что предлагаете? Убить собственную жену?!
— Во-первых, перестань орать. Криком делу не поможешь. А во-вторых… онколог настаивает…
— Да мне плевать на чем он настаивает… Я не буду этого делать… Ищите другие варианты…
— Я боюсь, что других вариантов нет, Саша.