Ты - моя мечта
Шрифт:
– Ты простишь меня?
– она заглянула ему в глаза.
– Ты не могла бы слезть с меня?
Он еле сдерживал руки, чтоб не коснуться её.
– Поцелуй меня, - она начала наклоняться.
– Нет. Я же говорил, что ты еще меня будешь умолять о поцелуе.
Девушка сразу надула губки, но ей вдруг пришёл в голову план. Она опустилась близко-близко к его лицу и легко коснулась его губ. Начала покрывать такими же поцелуями его шею, слегка покусывая в некоторых местах и оставляя засосы. При этом она гладила руками его пресс, очерчивая каждую мышцу. Он не выдержал, запустил
– Ты всё еще не хочешь меня целовать?
– она приподняла бровь.
– Я не хочу тебя целовать. Я хочу тебя.
– Так в чем проблема?
– В том, что на утро ты ничего этого помнить уже не будешь. Да и не простишь меня, если я сейчас воспользуюсь ситуацией.
– Я люблю тебя, - чуть слышно она прошептала.
– Прям сцена из сопливой мелодрамы, - хохотнул он.
– Да иди ты, дурак!
– девушка нахмурилась.
Она быстро уснула, в его объятьях, а он снова одел на нее футболку и накрыл пледом.
– Да всё ты врешь!
– возмутилась Мирка после рассказа Фаста.
– Пфф... не веришь - спроси у Акса, он подтвердит. Да и вот парочка твоих засосов у меня осталась на шее.
– Их кто угодно мог оставить. Может ты ночью с Риточкой кувыркался, и она в порыве страсти тебе засосы наоставляла.
– Не ревнуй, дурочка.
– Сам дурак. И вообще иди отсюда, мне переодеться нужно.
– Ночью, значит, сама передо мной разделась, а сейчас застеснялась? А если я скажу, что не хочу вылезать?
– Значит, я вылезу и там переоденусь!
– А, ну удачи. Там как раз уже все проснулись. Можешь, конечно, попытаться найти укромный уголок, но вряд ли удастся.
Она бесилась и негодовала, а он наслаждался ситуацией.
– Да всё-всё, пошёл я, а то ты сейчас расплачешься.
– Идиот!
Пребывая в шоке, Женька выбралась из палатки. Она проснулась рядом с телом Кира и, как назло, помнила все, что вчера происходило. Щурясь от солнца, она бросила взгляд на палатку, из которой вылезал хохочущий Фаст. Он был подозрительно весел. Курящие неподалеку парни тоже обратили на него внимание и дружно присвистнули.
– Хей, Жека, спокойно. Сегодня эта неприступная крепость не была покорена, - он поднял руки в примирительном жесте.
– Так что не смотри на меня волком.
На этот раз парни издали возглас разочарования.
– Я же сказал - се-го-дня, - обратился он к парням и подмигнул Жене.
Потянувшись и протерев глаза, Фаст направился к озеру, дабы прогуляться вдоль берега и насладиться таким прекрасным утром. Вспоминая теплое тело Мирославы рядом, её запах, её искренне недоумение и раздраженность, он невольно улыбался. Остановившись, он повернулся к солнцу и закрыл глаза, принимая тепло утренних лучей. Фаст отошел от места тусовки на порядочное расстояние, здесь не было слышно ничего кроме звуков природы. Но по закону подлости кто-то все-таки должен был разрушить идиллию.
–
Настя хмыкнула и начала приближаться.
– Милый, как ты мог променять меня на эту девочку?
Она, стоя напротив, провела руками по его обнаженному торсу и, добравшись до линии шорт, начала спускать руки ниже. Фаст с силой сжал её запястья.
– Смирись с тем, что ты мне не нужна.
В её взгляде было некое безумство, она была на грани истерики.
– Но я же люблю тебя.
– Что ты несешь? Мы просто трахались. Для секса не всегда нужна любовь.
Она наткнулась на его равнодушный взгляд.
– Слушай, я не настроен на разговоры с тобой, так что не лезь ко мне и вернись обратно ко всем.
– Я скоро уеду в Польшу, так что это, возможно, наша последняя встреча.
– И чего ты хочешь от меня? Ты думаешь, я буду умолять тебя остаться?
Анастасия отошла.
– Зря ты так, Паш.
На удивление она не проронила ни единой слезы. В её память въелся его равнодушный, пренебрежительный взгляд. Она задумалась и поняла, что ни разу Паша не смотрел на нее с любовью или нежностью. Вчера он постоянно отвлекался и наблюдал на расстоянии за Мирой, чего никогда не делал, находясь рядом с Настей.
– С добрым утром, мое протрезвевшее чудо!
– с таким воплем Женька заглянула в палатку к подруге.
Мирка издала непонятный хриплый стон и, скомкав плед, уткнулась в него лицом.
– Это нас Ритка напоила, зараза, она мне сразу не понравилась... Ну всё, хватит валяться, - Женя отобрала у лежащего и хрипящего тела плед.
– Пошли, умоешься и воздухом подышишь.
– Женька-а-а, отстань. Я сейчас по-любому на монстра похожа после вчерашнего. Не хочу, чтоб они меня все увидели в таком виде.
– И че теперь? Ну да, давай тогда подождем пока стемнеет, и только тогда ты выйдешь.
– Я согласна, - все также прохрипела девушка, протирая глаза.
В углу палатки под кучей вещей телефон Мирки начал напевать знакомый рингтон. Марина Алексеевна жаждала услышать голос дочери. Не сразу найдя телефон, и не с первой попытки нажав нужную кнопку, Мира все-таки ответила.
– Да... алло, привет, мам.
– С добрым утром. Что это у тебя с голосом?
– Я... это... проснулась ещё только.
– Дочь, ты почему мне вчера не позвонила?
– Ой, прости, я забыла.
– Ты забыла, хорошо хоть Пашенька позвонил и сообщил, что у вас всё в порядке.
– Ч-что? Кто тебе позвонил?
– Паша - твой друг, про которого ты мне тогда так и не рассказала толком, хороший мальчик.
– Ах, хороший мальчик, значит. Ну, в общем, мамуль, со мной все в порядке, Женька передает тебе "привет", постараюсь еще позвонить. Пока.
Моментально сбросив вызов, Мира отбросила телефон туда же, где и брала. Она нашла маленькое карманное зеркальце и убедилась, что все не так плохо как могло быть. Сняв футболку Фаста и схватив первую попавшуюся, девушка натянула её на себя и выскочила из палатки. Больше не осталось ничего общего между ней и тем безжизненным телом, валявшимся в палатке пять минут назад.