Ты моя, Птичка!
Шрифт:
— Бать?
— Да, Антон, в чем дело?
— Где Света? Она нужна мне.
— Я же говорил…
— Скоро полгода пройдет, как она уехала, обустроилась уже давно. И что значит, она мне больше не позвонит, мне Лёнька так сказал.
— Что он… еще сказал? — тяжело сглотнув, спросил вмиг посуровевший батя.
— Да ничего, знаешь ведь, что мы с ним особо и не общаемся.
— Антон, давай потом.
— Нет, — закричал я. — Что со Светой?
И только крикнув этот вопрос я понял… понял,
На шум прибежала мать и уперла в меня сердитый взгляд.
— Что ты здесь кричишь опять?
— Мама, что со Светой? Где моя тетя?
— Не тетя она тебе, — устало уже, в принципе, не в первый раз ответила мать мне.
— Где она?
— Да скажи ты ему уже. Извел же всех.
Она сказала это отчиму, и таким тоном, будто я шавка, которую завтра отвезут в лес, привяжут к дереву и оставят умирать там.
— Пошла вон отсюда, — вскричал вдруг батя на мать, да так, что я плюхнулся задницей на рядом стоящее кресло.
Мать вылетела из кабинета, словно пробка, а батя подошел ко мне и утянул на удобный диван у стены.
— Антон, ты взрослый, скоро совсем пятнадцать будет. Я, наверное, должен был сказать тебе раньше, но не мог. Я… я видел, как ты привязан к Свете, видел, что вы с ней будто родственные души. Прости меня, сын, прости.
В уголках глаз у него появились слезы и он, отвернувшись от меня, закусил кулак зубами.
— Папа, где Света? — прошептал я, боясь услышать ответ, хотя, наверное, уже понял,… все понял.
— Света умерла, еще за пять дней до нового года. Поэтому тебя и отправили к родителям твоей матери.
Глава 12
Антон
— Что ты придумываешь? Я приехал через месяц, после того раза, а ты уехала жить к какой-то тетке, к новым друзьям, в другую школу. Могла бы и сама сказать, телефон же у тебя был. — я так разозлился, что почти сбросил ее на пассажирское сидение. Правда, в последний момент придержал, чтоб не ударилась головой о стекло.
— Какой телефон? Который ты Лизке подарил, пока меня не было.
— Лизке? — я, как дурак, сидел и смотрел во все глаза на девушку, что находилась напротив меня и пыталась скрыть слезы, что уже набежали на глаза.
— Я не хотела переезжать к тетке. Нечего мне там было делать. Я рвалась домой. А когда приехала, Лиза похвасталась, что ты приезжал, телефон ей подарил, что все выходные у тебя провела. Ваня потом подтвердил, что вы все вместе у тебя были. Спросил, выдела ли я подарок твой. Конечно, видела, Лиза мне им прям в нос тыкнула. А потом… потом она мне записку передала от тебя… И… после того, что ты мне написал, еще в чем-то упрекаешь меня?
В моей голове ничего не сходилось, вот вообще. Чувствовал себя сейчас долб***ом. Но на языке крутился вопрос.
— Что
— Ты совсем придурок, Громов? — взвизгнула Вася и начала дергать ручку машины, выбираясь на улицу.
— Стой, шальная, ты же босиком!
Я не успел ухватить ее, и она побежала по тротуару к ближайшей остановке. Вылетел следом. Ругаясь, улыбаясь, да и вообще прорывался лошадиный смех. Васю догнал, закинул на плечо и понес обратно в машину.
— Пусти меня, Громов, пусти говорю, а то… то укушу сейчас.
— Учитывая какая перед твоим лицом сейчас часть тела,… я не против.
— Придурок, — буркнула она и замолкла, правда болтать голыми ногами и попадать ими куда придется не перестала.
— Так что было в записке? — Спросил я, когда усадил Васю в машину и, встав рядом с ней, закурил.
— Что ты воспылал необъяснимой, но от того не менее пылкой любовью к моей сестрице. Просто мало с ней общался, уделяя особое внимание мне, и не смог сразу понять какая она восхитительная. — Вася говорила слова и кривляла лицо, до смешного… мне, но не ей. Я чувствовал, что если улыбнусь, она расплачется.
— Ничего я не писал такого. И телефон я отдал Ваньке, чтоб он передал тебе вместе с запиской и медведем этим плюшевым. Напиз**л что ли, зараза?
— Не ругайся, — куда более спокойно сказала Вася.
Я посмотрел на нее, но она не поднимала на меня глаз, крутила в руках кончик своей косы и кусала губы. А я переваривал в голове все что произошло.
Я прекрасно помнил, что отдал телефон Ваньке, с просьбой передать его Василисе, когда она вернется. Неужели он соврал и отдал Лизе? Но как же?
— Подожди… ты мне записку написала, Лиза передала тогда, когда я приехал еще раз, после того, когда мы не встретились. Весна уже почти была. Я встретил всю твою семью, они собирались тебя навестить, а Лизка… она отвела меня в сторону и сказала, что ты решила остаться,… ну,… там… не знаю, бля, где даже, — я почему-то дико злился, и похоже больше на себя. Еще хотелось порвать Ваньку. — У тетки этой своей. Еще записка, ты в ней написала, что все, что было это глупость, детство, блять, просто в жопе сыграло.
— Так бы я точно не написала… — тихо сказала Вася, все так же не поднимая глаз.
— Ты мне писала тогда?
— Нет, после Лизиного рассказа я выкинула три письма, что хотела на почту отнести и отправить тебе. Мама сказала, что нужен уход за ее сестрой, тетей моей, и я тут же предложила переехать и пойти в школу в том городе.
— Вась…
— Не надо, Антон. Да что-то кто-то перепутал или же специально разлучил, но прошло восемь лет. Восемь… Все давно в прошлом. Я забыла и тебе советую… — Подняв на меня глаза, проговорила моя Птичка.