Ты моя, Птичка!

Спирина Елена

Ада, она противоположность совершенная ему. Маленькая, как воробышек. Крохотная, я бы даже сказала. Ее темно-рыжие кудрявые волосы подпрыгивающие при каждом движении не оставляют никого равнодушными. Очень красивая. Зеленые глаза и счастливая улыбка добавляют ей образ маленькой ведьмочки. Сейчас Аде всего пятнадцать, страшно представить, как Дан будет отгонять от нее кавалеров, когда ей исполнится двадцать.

Так хочется, чтоб у них было все хорошо. Чтоб они не расставались. Ребята заслуживают это.

— Так, ужин готов. Давайте рассаживайтесь.

Еще

на пару часов мы задержались с ребятами, но когда мы поняли, что Аду клонит уже в сон, засобирались домой. У них впереди тяжелые дни.

Антон привез нас ко мне на квартиру. В ней мы и прожили до похорон мамы Ады. А после забрал к себе и уже не отпускал на квартиру. Я перевезла вещи, не все, но большинство. Мы прожили так месяц, пока Антону не позвонил Александр Сергеевич Шторминский.

Глава 35

Антон

Мы были с Васей дома, когда на мой мобильник поступил звонок от Пушкина.

— Да? — удивился я.

— Антон, у меня проблемы. С Даней.

— Что случилось?

— Ада… Она ушла от нас. К отцу вернулась и перекрыла все общение к нулю.

— Как? — удивился я.

Последний месяц эти двое не расставались не на минуту.

— Даниил рассказал все. Он… в общем, это не по телефону. Сможешь подъехать сегодня ко мне?

— Да, буду. Васю закину в университет и сразу подъеду. Домой?

— Нет, я в ресторане в своем буду.

— Хорошо. До встречи.

— Что случилось? — спросила взволнованная Вася.

— Я и сам не понял. Ада ушла от Шторминских. Какие-то проблемы. Я поеду к Пушкину и все узнаю. Позвоню потом.

— Хорошо, поехали тогда, отвезешь и меня и мчи к Александру Сергеевичу.

Через пару часов я сидел перед отцом Дана и пытался уложить в голове то, что рассказал Сергеевич.

— Она что, правда беременна? — спросил я, не веря не единому слову, что поведала им Карина. Та еще стерва.

— Я не знаю. Меня вчера доконало то, что ушла Ада, не оборачиваясь. Истерика сына и разгром дома, чуть ли не до основания. Беременность я оставил на потом.

— Что я могу сделать, дядь Саш?

— Попробуй поговорить с ним. Может, тебя послушает.

— А где он сам то?

— Мои ребята сказали, что сидит у дома Адель.

— Я попробую, хотя бы узнаю, что он вообще думает делать. Но… вы что-то знаете об отце Ады? Дан о нем не очень хорошо выражался.

— Все что смогут выяснят до конца сегодняшнего дня. Понимаешь, у меня же документы на удочерение лежат. Все должно было решиться на этой недели. А тут…

— Ладно, товарищ Пушкин, не вешай нос. Дана беру на себя.

— Спасибо, Антон.

На том и разошлись. Я сразу узнал адрес Адель и поехал туда. Даня сидел на лавке, как неприкаянный. По-мужски, парня жалко было. Он мой друг и брат. Один из тех, за кого жизнь бы отдал. И сейчас, то отчаяние, что излучало его мощное тело нагоняло горечь.

— Дан, поехали домой. — подошел я к нему.

— Отец рассказал. — не спросил, сказал просто.

— Да,

он очень переживает.

— Я хочу ее увидеть, поговорить. Объяснить.

— Что ты объяснишь, Дан? Дай ей немного времени.

— Езжай домой, Тох.

— Без тебя не уеду.

Я сел рядом с ним на лавку и так мы просидели не меньше часа. Дан сжалился надо мной в итоге и, сев в машину, погнал к дому, я проследил. Отчитался перед Пушкиным.

Вечером все рассказал Васе.

— Антош, а Карина… она правда беременна?

— Я не знаю, Птичка. Дядя Саня сказал, что займется этим вопросом. Дан и слышать о ней ничего не желает.

Так прошло три или четыре месяца, я уж и сбился по срокам.

Шторм каждый день ошивался у дома Ады, я взял на себя обязанности с его трассой, в которой вообще-то не хрена не понимаю. Но если спустить на самотек, хозяина могут переизбрать, а не ждать, когда он там дела на любовном фронте подлатает. Адель отказалась не только от встреч, она игнорировала все попытки Шторминских поговорить с ней. Не с Даней, не с дядей Сашей.

Мы с Васей ее понимали. Девочке действительно досталось. Пушкин все что мог, разузнал про ее отца, новости не радовали, но они хотя бы с этим родителем смогли договорится, что Сергеевич будет выделять деньги на Аду и, чтоб папашка ее сообщал о том, как поживает девочка. За нее было тревожно.

Карина оказалась действительно беременна. Живот начал расти и она этого не скрывала, в принципе, как и то, что отец ребенка Шторм. Клуб и трасса Дана об этом жужжала, как улей.

Все перевернулось в один из весенних дней. Ада тогда решилась поговорить с Даней, после чего последний ушел в двухнедельный запой, Пушкин был готов порвать любого, потому что помимо ссоры с сыном, он узнал, что и Адель там в истерике бьется. В общем, время было сумасшедшее.

Вася все время ездила со мной, разыскивая Даню. Он пропал и найти мы его не могли, только спустя десять дней знакомые ребята рассказали, что видели Дана в соседнем городе и я рванул туда. Увидел в дым пьяного друга в обнимку с местными проститутками, вырубил его одним ударом и отвез в отчий дом. Придурок чертов!

— Ты его не сильно, у него синяки наливаются под глазами. — осмотрев парня на заднем сидении, спросила меня Василиса.

— Ничего с этой тушей не будет, а за седые волосы на моей и Пушкина голове его бы еще и отпинать не мешало.

— Перестань. Он же любит ее. Вот и…

— Я тебя тоже люблю, но не напиваюсь же.

— Так давай я уйду и проверим, чем ты будешь заниматься.

— Я тебе уйду, этого придурка нашел, и тебя найду, Птичка! Запомни это.

— Я знаю. — улыбнулась она.

— Знает она. Где моя обещанная свадьба?

— Мы же решили, что после окончания мной университета.

— Еще год ждать?

— Ну, нет же. Антон, летом, мы распишемся с тобой летом, перед практикой.

— Кстати, на счет практики, я договорился с батей, он берет тебя к себе.