Ты — моя зависимость
Шрифт:
— А что барышни пьют? — кивнул в сторону подружек. Слава улыбнулся, он еще помнил тот случай, когда я уходил с этой блондинкой.
— Всего понемногу. Перешли на коктейли!
— Пиши все на мой счет и принеси им еще то, что пьют.
— Хорошо! — Слава удалился, я прикрыл глаза, крутя в руках рюмку.
Почувствовал какую-то усталость от всего происходящего, надоело.
Какая-та вечная гонка, вечно кому-то доказываю, что я лучше, чем все остальные. Хотелось на пару дней залечь на дно, чтобы никто не трогал, не требовал, не просил, не угрожал, не бесил.
Я почувствовал кожей взгляд, открыв глаза не стал смотреть в ее сторону, просто залпом выпил водку,
Взглянув на часы, было почти два, нужно ехать куда-то и ложиться спать, а утром провести время с детьми. Да, это будет самый лучший выходной. Говорят, дети отвлекают. Встал и направился на выход, сегодня переночую в квартире отца, потом домой.
Фарид послушно ждал в машине, в этот раз он не захотел со мною заходить в клуб, а я и не настаивал. Некоторое время стоял возле джипа с наслаждением куря сигарету, слегка пиная колеса.
— Что тебя беспокоит? — Фарид был бы хорошим другом, наверное, если бы я умел доверять людям. Но этому меня не учили, поэтому прищурено его рассматривал, думая-солгать или поделиться. У нас с ним странные отношения, то начальник-подчиненный, то местами друзья, порой просто знакомые. Сейчас он пытается быть другом, видя, что какой день хожу загруженный, срываюсь на ровном месте.
Армина напомнила про дочь… прокусил сигарету, поспешно выплюнул табак. Карие глаза застыли, в уголках мелькнула боль. Они все могли свободно показывать свои чувства, а я — нет, все складировал на дно и закапывал, порой даже бетонировал, не давая себе и секунды погрузиться в пучину своей боли, тоски. Это другим вокруг казалось, что меня не затронула та ситуация, что я хладнокровно смотрел в большие карие глаза полные веры в тебя и спокойно нажимал на курок. Меня проклинали, меня называли извергом, убийцей собственного ребенка, но никто не пытался через пелену своего горя увидеть меня, взглянуть чуть-чуть пристальнее.
Тогда в очередной раз убедился, что до тебя никому нет дела.
— А ты?
— Я? — улыбнулся холодно, прикурил новую сигарету. — Я ничего! — отвернулся, смотря на крыльцо клуба. Напрягся, когда заприметил двух девушек. Они со смехом спускались по ступенькам, поддерживая друг друга. Их смех заставлял улыбаться, интересно над чем можно так ржать? Темненькая девушка попыталась прикурить, но зажигалка плохо слушалась, она вынула сигарету изо рта и что-то сказала Арине, та рассмеялась, откидывая голову назад. Двинулся в их сторону, щелкнул перед носом зажигалкой. Медленно прикурили, подняли на меня хмельные зеленые глаза.
— Красавчик! — вынесла вердикт после тщательного осмотра моей внешности и телосложения. Повернулась к Арине. — Тебе надо с этим типом развеяться, дабы депрессия с ужасом сбежала от вашего секс-марафона! А то нашла из-за чего нос вешать: подумаешь муж удрал в столицу, подумаешь начальник отмороженный, раз не реагирует на такую красотку!
С интересом посмотрел на Арину, я на нее не реагирую???? Сколько ночей было проведено в попытках о ней забыть, сколько было выбито зубов в попытке унять свою злость, не сорваться и не трахнуть ее в каком-то углу папашиной фирмы. Арина рассмеялась, алкоголь ее расслабил, и она кокетливо стрельнула глазками. Чертовка, не понимает, что творит!
— Рита, этот тот самый отмороженный начальник! — и икнула, со смущением прикрыла рот. Определенно пьяная она мне нравилась даже больше, не контролировала себя,
Темненькая Рита теперь уже внимательнее меня осмотрела, цокнула языком.
— Надо двигаться домой! — Рита достала из сумочки телефон.
— Я отвезу! — смотрел на Арину, она повела плечом, словно замерзла.
Стянул с себя пиджак и накинул на плечи. Голубые глаза широко раскрылись, в них замер окружающий мир. Рядом показательно кашлянули. Жестом указал на черный джип, где стоял Фарид. Рита села на переднее сиденье, я с Ариной сзади. Подруга назвала адрес, потребовала себя первой отвезти. Арина молчала, уткнувшись в окно.
Я чувствовал запах зеленого яблока и нотки еще чего-то манящего, сладкого. Слышал ее взволнованное дыхание, о чем она думает, чего так нервничает? Я не смотрел на нее, но весь воздух был пропитан ею, воздухом она сама стала, и я его украдкой вдыхал, боясь задохнуться. Как астматик. И этот воздух проникал мне под кожу, впитывался в мою кровь, дурманя, заставляя лихорадочно биться сердце, сжимать и разжимать руки, ощущая холодные кончики.
Рита жила в соседнем дворе от Арины, до дома Арины доехали за несколько минут. Я вышел из машины, обошел, подал руку. Она нерешительно на меня посмотрела, но вложила свою ладонь в мою руку, осторожно сжал, ощущая легкое покалывание там, где наши ладони соприкасались. Мы дошли до подъезда, ничего не говоря, вместе поднялись на седьмой этаж. Только возле двери, пока она возилась с замком, замер. Дальше мне нельзя. Это именно та черта, переступив которую, обратного хода уже не будет. Эта была та самая черта, за которой мы вместе полетим в пропасть, я знал, что не к небесам мы поднимемся, со мною если лететь, то прямиком в ад.
Арина медленно повернулась ко мне лицом. Безупречная кожа, правильные черты, идеальные брови, влажные губы… Она могла быть мечтой, фантазией, миражом, чьей-то реальностью или тихим ужасом.
Она сделала тот самый шаг, который нас разделял, прижалась своим упругим телом ко мне, обхватила ладонями лицо и прильнула к губам. Мир перестал существовать. Все перестало иметь значение, кроме ее мягких, пахнущих клубникой губ вперемешку с алкоголем.
Ее язык осторожно прошелся по губам, раздвигая их, как же она нетерпеливо хотела проникнуть ко мне в рот, и я ей позволил.
Влажный язык непоседливо крутился в разные стороны, словно боялся не успеть, эти метание пресек сразу, засосав его. Арина замерла. Медленно отпустил язычок и сам проник в ее рот, неторопливо изучая небо, пересчитал все зубки. Нежно втянул нижнюю губу, слегка прикусывая. Из ее груди вырвался стон, выгнулась, трясь об меня своими грудями, одежда определенно была лишней. Продолжая ласкать ее рот, вытащил руки из карманов, расставил их по обе стороны от ее головы и прижал к двери. Каждый ее стон, вздох, движение бедер заставлял сжимать пальцы, впиваться в гладкую поверхность входной двери, царапаясь. Ее руки давно перешли к моей шее, скользили по груди, пыталась расстегнуть пуговицы, но ничего не получалось. Ладонь легла в область паха и слегка сжала. Желание молнией пронзило все тело, из горла вырвался рык. Зверь, сидевший смирно, начал скалиться. Арина куснула мою губу, погладил ее по лицу и отстранился, собирая последние крохи силы воли. Надо уходить, бежать от нее! Так будет лучше… мысль оборвалась так и не закончившись. Ее губы вновь жадно накрыли мой рот, ее руки вытащили рубашку из брюк и коснулись живота, спускались ниже. Одной рукой прижимая ее к себе, второй открыл дверь, не прерывая поцелуя, втолкнул в темную прихожу. Захлопнув дверь за собою, захлопнул дверь в наши жизни по отдельности.