Ты моя жена. Настоящая
Шрифт:
— А я смотрю, задела тебя Амина-то, зайка? — проводит пальцем по моей скуле. — Ревнуешь?
— Вот еще! — отдергиваю голову. — Тебе нужны акции, Давид?
Перехожу, наконец, к главному. Давид молчит. Просто наблюдает за мной.
— Я подарю их тебе, — продолжаю, не дождавшись ответа.
— Хм, какая щедрость.
— Не совсем. Мне нужна защита, Давид. Мне страшно. Я не знаю, кому верить.
— Ты пришла ко мне, — задумчиво произносит он. — Значит, мне веришь? — смотрит на меня исподлобья. Я отворачиваюсь к окну, прикусываю
— Василиса, — зовет меня Давид. Потом чувствую его пальцы на своей шее и он поворачивает мою голову к себе. — Веришь мне?
Пристально смотрит в глаза. А я опускаю взгляд. Не знаю, что ответить.
— Глупенькая, — тихо произносит Давид и тянет меня к себе. Сам приближается и, не давая мне прийти в себя, впивается в мои губы.
Он так крепко держит меня, что я не могу пошевелиться. И опять его губы терзают мои. Давид толкает язык и наши языки встречаются. Он пытается обвести мой язык, придавить его, но я успешно уворачиваюсь и вызываю улыбку у Давида.
Его рука ложится мне на живот. Губы отпускают рот и начинают покрывать теплыми поцелуями скулы, подбородок, шею.
— Давид, — прошу я и упираюсь руками в него.
— Ну, зайка, я только поцелую, — шепчет он, продолжая целовать меня, а потом вдруг подхватывает, приподнимает и пересаживает себе на колени.
Удерживая меня за талию, смотрит серьезно.
— Пусти, Давид, — говорю я. — Я не за этим пришла. Дура! И почему я подумала, что ты изменился и поможешь мне? Пусти!
Пробую встать с него, но он не пускает.
— Успокойся, глупенькая, — улыбается Давид и придвигает мои бедра ближе к себе.
Так, ну вот теперь в меня упирается его стояк и я боюсь пошевелиться.
— Все? Успокоилась? — спрашивает Давид. — Теперь поговорим. Будешь меня слушаться — будешь жива и даже счастлива. Будешь опять бузить — мне сложно будет помочь тебе. Тебе угрожает опасность. И дело не в акциях. Хочешь, чтобы я помог тебе?
Ждет ответа, но я молчу. Сижу на нем, опустив взгляд.
Тогда Давид берет меня за подбородок и заставляет посмотреть ему в глаза. Там теперь нет и тени улыбки.
— Ты сама пришла ко мне, Василиса, — говорит уже мягче. — Я ждал этого. Я хочу помочь тебе. Нам. Веришь мне?
Еще какое-то время я смотрю ему в глаза и киваю.
— Молодец, — Давид гладит меня по волосам. Проводит пальцами по скулам.
Кладет руки мне на плечи и ведет вниз. И, когда его руки оказываются на моих бедрах, сильно сжимает пальцы.
— Сука, — рычит сквозь зубы, — как же тяжело, Василиса.
Опускает голову и сидит так.
Потом вдруг резко подхватывает меня за талию и пересаживает обратно на пассажирское сиденье. Заводит мотор.
И молчит. Сосредоточенно смотрит на дорогу и молчит.
— Давид, — тихо зову его я, но он не оборачивается, — куда мы едем?
— Домой, — бросает мне и сворачивает на заправку. — Сиди тихо. Поняла? Я быстро.
Открывает дверь,
— Давид, а можно в туалет? — спрашиваю я.
Он недовольно оглядывается и отвечает сквозь зубы:
— Можно. Только быстро! И без шуток, Василиса.
Строго смотрит на меня.
Наверное, думает, что я опять хочу сбежать. Но нет. Почему-то сейчас, после его пары фраз, брошенных как бы между делом, мне особенно страшно.
Давид идет к кассам, а я заворачиваю за угол. Иду к дамским комнатам.
Длинный темный коридор и приоткрытая дверь в конце, откуда тянется слабая полоска света. По-видимому, запасный выход.
Замечаю фигуру человека у стены в капюшоне, но отгоняю от себя любые подозрения. Давид меня параноиком сделает! Навел тайны, а ведь наверняка не все так страшно! У него своя игра! Я уверена. Блин, и вообще я вот к нему домой сейчас еду. Сама считай. Опять.
Так. Все. Сейчас скажу ему, что не поеду никуда с ним. Жила же я до этого без него! У меня есть Вика. Максим есть. А у Давида одно на уме.
И, не дойдя до туалета, я резко разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и решительно поднимаю ногу, чтобы сделать шаг, но тут фигура от стены также резко отделяется и буквально прыгает ко мне.
Одной рукой меня обхватывают за талию, а второй — закрывают рот.
Короткое «а» — вот все, что я успеваю произнести.
Смотрю испуганными глазами, а меня уже тащат в конец коридора. К той самой приоткрытой двери.
Я, конечно, пытаюсь сопротивляться, но с каждой секундой понимаю, что бесполезно. Мои удары, похоже, вообще не ощущаются.
Мы уже у двери и, открыв ее ногой, мой похититель вытаскивает меня наружу. Замечаю черный тонированный автомобиль.
Мамочки. Это же меня туда сейчас и засунут.
Пока меня буквально волокут к машине, я оглядываю все вокруг в поисках помощи. Но здесь пусто. Только эта устрашающая машина и мы.
И я уже понимаю, что все. Это конец. Меня грубо нагибают и пытаются засунуть в машину и тут как спасение раздается голос сзади:
— Отпусти ее, сука!
Я замираю, точно также как и мой похититель. И потом он вдруг ослабляет хватку и я тут же вырываюсь и в два шага оказываюсь за спиной Давида.
Он рукой задвигает меня еще дальше и тут только я понимаю, почему меня так быстро отпустили — в руке Давида пистолет! Настоящий! И мне почему-то становится еще страшнее.
— Иди в машину! — бросает мне Давид через плечо. — Ну! Быстро!
— А ты? — спрашиваю дрожащими губами.
— Быстро, я сказал! — рявкает он в ответ и я уже больше не спорю. Бегу к его машине.
Открыв дверцу, оборачиваюсь и вижу, как Давид нависает над тем самым мужиком, который пытался украсть меня. Он ударяет его и что-то говорит. Трясет. Тот лишь мотает головой. Тогда Давид замахивается и ударяет его рукояткой пистолета сзади. Мужик падает. Я закрываю рот, чтобы не закричать.