Ты ни о чем не пожалеешь
Шрифт:
Бергамот тем временем бросился к ней, чтобы поприветствовать.
– Привет-привет, - улыбнулась ему Арина, - я тоже по тебе соскучилась.
– А со мной поздороваться?
– поинтересовался Игорь.
К этому моменту самообладание полностью вернулось к нему. Спасибо Бергамоту, который позволил выиграть время.
– И тебе привет, - кивнула Арина, - я… переоденусь… и мы поговорим. Нам нужно кое-что обсудить.
– Ладно, - кивнул Игорь.
***
Арина закрылась в ванной и неожиданно для самой себя заплакала. Образы, которые подкидывало ей воображение, оказались слишком правдоподобными. Она снова и снова видела Игоря рядом с абстрактной девушкой. Разум робко возражал, что это всего лишь домыслы,
Даже если нет ничего, Арина устала жить подозрениями и ожиданиями. Они должны поговорить и все выяснить.
По пути домой Волкова к своему неудовольствию едва ли не впервые задумалась над тем, а имела ли она право вопреки всему и главное явно обозначенному нежеланию Игоря возвращать его? На чем она сыграла? На его жалости? На чувстве ответственности? На общем прошлом? На чем угодно, но не его интересе к ней. У Игоря всегда был очень четкий внутренний кодекс порядочности, и Арина буквально не оставила ему выбора. Сама того не понимая, она использовала свое знание о его “хорошо” и “плохо” и крепко привязала его к себе, а ее отдача была ой какой неравнозначной. Какие кексы? Какие эркеры и витамины? А ведь он мог бы сейчас быть по-настоящему счастлив. Может быть не сразу, но все же найти себе какую-нибудь девчонку, одну из тех, что действительно ему по нраву, влюбиться в нее и наслаждаться вместе с ней жизнью, и она бы запросто отвечала ему взаимностью. Искренне. А, может, он уже ее встретил, но вынужден прятаться, верный долгу. Скорее всего, так и есть.
Арина припомнила эпизод, которым, как она думала, привязала к себе Игоря. Прошло больше полугода с их примирения, Арина все также продолжала витать где-то в облаках. Проблема была всего одна - немного утомляла работа, втянуться оказалось не так просто, но что это было по сравнению с идиллией в семейной жизни? Так продолжалось до тех пор, пока Арина совершенно случайно не встретила ее: ту самую Татьяну из приемной Игоря. Шанс пересечься в большом городе был минимален, но им это удалось. К счастью для Арины, Татьяна ее не заметила. Однако Волковой хватило и этого для того, чтобы настроение существенно испортилось. Да какое там испортилось? У Арины было чувство словно ее резко швырнули куда-то вниз с ее пьедестала. Разумеется, Игорю она и не подумала говорить, и тут одно к одному. Что-то не то произошло в кондитерской, сейчас Арина даже и не помнила досконально, что именно. Зато скандал с истерикой, который она ему учинила, Арина помнила прекрасно. После этого ей было стыдно едва ли как никогда. Наконец, набравшись смелости, она отправилась к мужу просить прощение. Арина не смогла придумать ничего лучше и предложила Игорю наказать ее за такое плохое поведение. Муж мягко улыбнулся и обещал воспользоваться предложением… когда-нибудь. После этого у Арины не осталось никаких сомнений в том, кто она и какая.
Окончательно раздавленная Арина следующим утром заявила Игорю, что станет для него любой, потому что только он определяет ее жизнь. По факту Арина второй раз разыграла одну и ту же карту, надавив на чувство ответственности Игоря. После второго такого заявления деваться ему точно было некуда. Во всяком случае так ей казалось.
Арина вынырнула из своих воспоминаний и попыталась хоть как-то настроиться на разговор в настоящем. То, что по дороге домой казалось ясным и необходимым к исполнению, сейчас выглядело не таким… явным. Она так устала быть сдержанной, серьезной, взвешивать каждое слово, но самое главное - подозревать.
Арина специально выбрала свой самый неказистый домашний костюм и в таком виде вышла к Игорю. Где-то на задворках у нее мелькнула мысль, что она в очередной раз бьет на жалость. Игоря она нашла в кухне. Рядом с ним крутился Бергамот, наверное надеясь получить кусочек чего-нибудь.
– Ну, что?
–
– Тебя можно поздравить с отпуском?
– Наверное, да, - пожала плечами Арина.
Муж успел приготовить чай и бисквиты (о, ужас, не из кондитерской). Он явно был настроен на уютный вечер, и Арина испытала малодушное желание все отменить, забыть про запланированный разговор. Ничего не объясняя Игорю, она достала припрятанную бутылку конька, которую держала для выпечки. Волковы вообще почти не употребляли алкоголь, а уж крепкий и подавно. Арина налила себе его прямо в кофейную чашку и залпом выпила. Характерное тепло тут же разлилось по телу, придавая уверенности.
– Ариш, все хорошо?
– аккуратно поинтересовался муж.
– Да, то есть… нам надо поговорить, Игорь.
Выпад с коньяком Игоря немало удивил, но он постарался найти для этого какое-то мысленное объяснение. Все бывает.
– Давай поговорим.
– кивнул он.
Арина села напротив него, сдедала глубокий вдох.
– Знаешь, я слышала, что после многих лет брака люди… теряют любовь, хотя, казалось бы, должны быть самыми близкими. Только вот эта близость играет против них.
– Так, - кивнул Игорь, - и к чему ты клонишь?
– Сейчас наша дочь выросла, у нее своя семья, и мы… можем быть честными друг с другом.
– То есть тебя только дочь раньше рядом со мной держала?
– не удержался от вопроса Игорь.
Игорь давно не удивлялся тому, что его обычно строгая и серьезная жена в отдельные моменты показывала ровно противоположнее качества. Как например сейчас. Еще и этот коньяк. Сколько она его там выпила? Ее нормой был бокал вина, ну, ладно два, если компания позволяла. Мало того, она же, небось, голодная.
– Да нет, же!
– всплеснула руками Арина.
– Я не знаю, как это сказать. Но… Я считаю, что и ты, и я… И вообще любой человек заслуживает права быть с тем, с кем он хочет.
Арина не могла взять в толк, куда делась ее решимость, почему она не могла сказать прямо то, что собиралась. Еще и Бергамот недовольно заскулил, сбивая с мысли.
– Ариш, - устало сказал Игорь, - я все понимаю, и парень этот действительно хорош. Ну, развлекись, зачем все-то рушить?
– Какой парень?
– Ну, как какой? Ваня Горин. Арина, я все знаю. Но я прошу тебя, давай не будем торопиться с поспешными действиями. Что мы в конце концов дочери скажем?
Игорю было тяжело. Тяжело сохранять мнимую мудрость, делать вид, что все в общем-то нормально и надо только остановиться и разложить все по полочкам. А уж предложить Арине развлечься было на грани фантастики. Но одно Игорь понимал очень четко: если сейчас они разойдутся, возьмут пресловутую паузу или что-то в таком роде, это будет конец, он ее потеряет.
– Милый, я не знаю, откуда ты про него знаешь, пусть это останется за кадром. Но… ты же не думаешь, что я могла увлечься им?
– Почему нет?
– Я им не увлеклась. Даже на секунду. И, Игорь, неужели ты считаешь, что я бы не распознала чью-то корысть?
– Почему сразу корысть?
– А что еще?
– горько усмехнулась Арина.
– Поверь, я достаточно хорошо разбираюсь в жизни и не строю в свой адрес иллюзий. Я знаю, что… не создана для страсти.
На этих словах Игорь даже дернулся. Еще недавно он сам записал Горина закоренелые альфонсы, но, когда Арина вот так просто исключила все, кроме меркантильности, по отношению к себе, ему стало обидно. Обидно за нее, за то, как она, судя по всему воспринимала себя. Игорь никогда и в мыслях не сравнивал ее со своими любовницами, даже с Ульяной. Эти женщины существовали где-то параллельно, будучи невнятными тенями, если угодно случайными знакомыми. Арина - это другое, она его маленькое сокровище. И вот это самое сокровище сидит напротив и утверждает, что может рассчитывать только на корыстное внимание по отношению к себе.