Ты обещала не убегать
Шрифт:
Кресло со спящим сыном занес в спальню и поспешил к ней. Горячий душ, теплое одеяло и чай должны были помочь. Вот только угомонить свою колючку удалось с трудом. Даже в таком состоянии, она умудрялась спорить и брыкаться. Моя нежная, милая девочка с едким характером. Невольно вспомнил, как она пришла ко мне тем далеким сентябрем такая же промокшая и замерзшая, как тогда еле заставил себя оставить ее одну в душевой, несколько раз порываясь забросить чай и вернуться, чтобы поделиться своим теплом. Разве знал я тогда, к чему приведет противостояние наших семей?
Рука невольно коснулась ее щеки, а сама Ксюша вздрогнула и, разрази меня гром, если снова от холода. Всего одно легкое, невинное касание, но видел Бог, сколько времени я молил небеса о нем.
И именно в это мгновение понял: не отпущу, не смогу. Больше никогда.
Если бы не Тимошка, оставшийся без присмотра, ограничиться одним касанием я навряд ли бы смог. Но малыш был один и я поспешил вернуться к нему, оставив Ксюшу согреваться под потоками горячей воды.
Сын все еще спал, но как только принесли ужин проснулся и, черт, улыбнулся мне! Мой мальчик улыбнулся мне просто так!
— Salut, — тонким голоском проговорил Тим, — o`u est maman?^1
Забавный мальчуган! Он отлично для своего возраста знал русский, но говорил на нем только при маме.
— Мама замерзла и сейчас греется в душе. Уверен, она скоро к нам вернется. Давай пока снимем курточку и посмотрим, что у нас на ужин.
Тимошка снова улыбнулся и принялся раздеваться, а я все никак не мог насмотреться на своего малыша, мою маленькую стопроцентную копию.
Мы с интересом рассматривали содержимое тарелок и пытались угадать какое блюдо из чего было приготовлено, когда дверь приоткрылась и к нам зашла Ксюша. В белом огромном махровом халате с таким же белоснежным полотенцем на голове. Ее щеки слегка порозовели и уже не казались ледяными, а на лице при виде сына расцвела улыбка. Та самая, с которой Тимошка встретил меня.
— Мама, мама! — бросив все свои дела, Тим подбежал к Ксюше и ладошками обхватил ее за ноги.
— У него твоя улыбка, — заметил не кстати, но промолчать не смог.
— Жаль, что все остальное от тебя, — подняв Тимошку на руки, в очередной раз попыталась меня уколоть. Моя глупая девочка, неужели она всерьез полагала, что своими острыми замечаниями сможет изменить мое к ней отношение.
Перекусив и заставив Тима как следует почистить зубы, Ксюша отвела его обратно в спальню, чтобы уложить на ночь, а я, приглушив в номере свет, подошел к окну, в душе благодаря дождь, что подарил мне возможность быть рядом с теми, кто дорог.
Шорох тихих шагов заставил обернуться.
— Думал, ты заснешь с сыном, — искренне удивился, увидев Ксюшу в центре гостиной. Босая и несмелая она стояла, переминаясь с ноги на ногу. Волосы давно высохли и теперь мягкими, пушистыми волнами струились вдоль нежных изгибов, спрятанных за бесформенной тканью халата. С силой сжал руки в кулаках до боли, чтобы только не сорваться. К ней. Сейчас.
Нельзя.
Слишком рано.
— Я просто хотела сказать спасибо, — заглядывая прямо в душу, произнесла Ксюша. — За то, что приехал. Я не знаю, как дождалась бы восьми часов одна под проливным дождем, да еще и с Тимошкой на руках.
Сделал пару шагов навстречу и замер. Нет, не испугался! Но хотел оценить ее реакцию на меня.
— Понимаю, насколько безрассудно и неоправданно глупо поступила, — не отводя взгляда и стараясь не выдавать своего волнения, продолжила она. — Не знаю, что меня дернуло.
— Это ты меня прости, что обидел своими словами, — попытался спокойно ответить, а самому не терпелось подойти еще ближе. — Я волновался за вас.
— Знаю, — прошептала едва слышно и сама сделала шаг в мою сторону, все также не отпуская из плена своих глаз цвета неба.
В пару шагов преодолел расстояние между нами, не надеясь на что-то большее. Просто до безумия нуждался в ней.
Не испугалась, не отошла, не вздрогнула.
— Здесь есть еще одна спальня, можешь занять ее. Тебе нужно отдохнуть. Я присмотрю за Тимошкой, — желая совершенно другого, я не имел права требовать этого от нее. Между нами все еще было слишком много "но".
— А ты? — робко спросила Ксюша.
— Не бойся, я останусь здесь, — стараясь не выдавать себя, ответил с натянутой улыбкой.
— Хорошо, — опустив глаза, согласилась и быстрым шагом понеслась в сторону спальни, оставляя мне лишь шлейф своего тепла и легкое разочарование быстротечностью момента.
— Черниговский! — почти взорвалась она, едва затронув ручку на двери комнаты. — Ты издеваешься?
В недоумении посмотрел на нее, совершенно не догоняя ход ее мыслей. Что опять я сделал не так?
— Ты — бесчувственный чурбан! Ненавижу тебя! Понял? Да и сама хороша, опять поверила тебе! — хлопнув дверью, она скрылась в спальне, а я, недолго думая, пошел следом.
Ксюша стояла у окна, наблюдая за дождем, как совсем недавно делал я. Приблизился и, не спрашивая разрешения, обнял за тонкие плечи.
— Что случилось, моя девочка? — прошептал, уткнувшись носом в ее затылок, хотя сейчас я уже ничего не хотел знать. Чувствовал, как она дрожит под моими руками, и понимал все без слов. Нас обоих тянуло друг к другу, не смотря на все обиды и разочарования. Ничего не изменилось.
— Я тебя не понимаю, — тихо ответила Ксюша, вырисовывая на холодном, запотевшем от дождя и нашего дыхания стекле непонятные каракули.
— Давай, я помогу тебе понять, — прижимал ее к себе все ближе и ближе, впитывая в себя каждый ее вздох, каждый удар сердца.
— Помоги, — прошептала Ксюша и ловко развернулась в моих руках.
— А ты не дразни меня, — прерывисто, касаясь губами ее кончика носа, выпалил. — Я не железный, Ксюша!
— И хорошо, — слегка подняв голову, обронила она, а я понял, что пропал.
Ее губы находились в считанных миллиметрах от моих, ее дыхание опаляло кожу, а запах выметал все мысли из головы. Она не вырывалась, не спорила, не пыталась убежать… и совершенно не оставляла мне выбора.