Ты предназначен мне
Шрифт:
Сью осторожно отстранилась и перевела разговор на другую тему.
– Я хочу тебе все объяснить насчет дня рождения...
– Сделай одолжение, - с иронией ответил Эдди и откинулся на сиденье.
– Знаешь, моя тетушка Ива невероятный сноб, не в том, что касается денег, конечно, а в том, что касается происхождения. Ей все равно: пусть человек будет даже последним бедняком, лишь бы он имел безупречную родословную.
– Мне говорили, что мой дед был бутлегером во время сухого закона, ухмыльнулся Эдди.
– А сестра утверждает, что другой дедуля был профессиональным
– Ты хочешь довести тетку до инфаркта в ее день рождения? В конце концов, я ее любимая племянница, - рассмеялась Сью.
– Вот уж в чем я не сомневаюсь, - ухмыльнулся Эдди.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Только то, что ты слишком долго была чересчур уж безупречной леди, моя милая!
– Это вовсе не обязательно произносить столь презрительным тоном.
– Ты права. И, на мой взгляд, тебе это лишь добавляет сексуальности. Но лишь отчасти. По-моему, твоей семье пора понять, что у тебя есть и другие дарования, которые они не замечают.
– И что же во мне есть такого, чего они не видят?
– Им известно о том, какая страстная натура скрывается под обликом добропорядочной дочки?
– Нет, конечно, - поспешно отозвалась Сьюзен.
– И я не хочу, чтобы моя семья...
– Слово "страстность" подразумевает не только занятия любовью, Сью, не дал ей договорить Эдди.
– В тебе сидит просто неистребимая жажда жизни, вот только ты не выпускаешь ее на волю.
Сью промолчала. Жажда жизни? Девушка видела ее в других людях, но никогда не задумывалась, обладает ли ею сама. Может быть, Эдди в чем-то и прав?..
– Эти лошади живут лучше, чем я жил в детстве, - печально заметил он, увидев опрятную конюшню.
Сьюзен проследила за его взглядом. Конюшня была одной из лучших в округе, но девушка к этому привыкла - ведь она всю жизнь держала здесь свою лошадь. Теперь же, вспомнив о том, как поднялись в последние время цены за аренду, она покаянно вздохнула.
– Надо думать, долларов на четыреста в месяц.
Эдди поднял брови и присвистнул.
– Неужели Эсмеральда того стоит?
– Конечно, - улыбнулась Сью.
– Это лошадка арабских кровей, и у меня уже семь лет. Раньше, когда было больше времени, я даже выставляла ее на соревнования, но теперь езжу просто для собственного удовольствия.
– Надеюсь, ей это тоже доставляет удовольствие, - усмехнулся Эдди, когда они направились к стойлам.
Сью сначала показала ему Эсмеральду, а потом повела к Индейцу. Эдди подозрительно разглядывал крупного жеребца.
И вдруг на его лице промелькнуло очень странное выражение. Эдди усмехнулся и отпустил замечание насчет того, что порция здорового страха еще никому не вредила. Что мог означать этот взгляд? На короткое мгновение Эдди показался девушке почти затравленным - другого слова она подобрать не могла. Он помог ей принести седла и стоял рядом, пока она седлала лошадей, с видом человека, который хочет ей помочь, потому что седлать лошадей - не женское дело, да только сам не знает, как это делается. Сью это позабавило.
Она вывела Индейца из стойла, и Эдди с недовольством уставился
– Добро пожаловать в мир настоящей верховой езды, мистер Норман, улыбнулась Сью и, подведя к нему Индейца, вложила в руку поводья, а сама отправилась за пританцовывавшей от нетерпения Эсмеральдой.
Как только они вышли из конюшни, девушка легко вскочила в седло и предложила проехать несколько кругов в манеже, чтобы Эдди привык к седлу. Тот, однако, по-прежнему стоял с поводьями в руках и опасливо разглядывал крупную черную кобылу, на которой сидела Сьюзен.
– Она для тебя не слишком велика?
– Дело не в размерах лошади, а в умении управлять ею, - спокойно отозвалась Сью, которую ситуация с каждой минутой все больше забавляла.
Похоже, ее слова не слишком успокоили Эдди, однако он послушно вскарабкался в седло.
– Опусти каблуки вниз и сжимай коленями седло. Он пойдет за Эсмеральдой, так что насчет аллюра не беспокойся.
– А разве не надо на него кричать "но-о-о, пошел"?
– Совершенно не обязательно. Чтобы остановиться, достаточно слегка натянуть поводья, а чтобы он шел быстрее - сжать холку.
Для Эдди верховая езда явно была в новинку, но он был спортивным от природы, и это ему очень помогало. Вскоре Сью выехала на дорожку для верховой езды, объяснив, что такие тропы тянутся на несколько миль, а поддерживает их в хорошем состоянии местная ассоциация любителей верховой езды.
На узких участках тропы Эдди ехал позади девушки, одновременно любуясь ее грациозной посадкой и внутренне содрогаясь при виде хрупкой фигурки на огромной лошади. Его беспокоило и то, что, будучи совершенно несведущим, он не сможет помочь ей, если, не дай Бог, что-то случится. Ситуация явно вышла из-под его контроля, что усиливало тревожное чувство, не отпускавшее его с первой минуты, когда он прибыл в этот патриархальный городок.
Как все же она прекрасна! Здесь Сью явно была в своей стихии маленькая фигурка с развевающимися белокурыми волосами верхом на холеной черной лошади.
Сью заметила, что Эдди наконец успокоился и, похоже, ему даже стала нравиться прогулка. Это радовало. Девушка только сейчас поняла, как для нее важно, чтобы ему понравились ее родные места. Они спугнули стадо оленей. Эдди резко осадил лошадь и проводил животных восхищенным взглядом.
– Как могут люди стрелять в таких прекрасных созданий?
– с недоумением произнес он.
– Здесь, слава Богу, не могут, - отозвалась Сьюзен, улыбаясь его мальчишескому восторгу.
– У нас охота запрещена повсеместно. Ты ведь никогда подолгу не жил в деревне?
– Нет. В детстве я несколько раз бывал летом в благотворительных лагерях рядом с Нью-Йорком, и все. Я редко беру отпуск, а когда беру, то еду в Европу или на Гавайи. Я и не знал, что здесь столько земли пустует.
Земля. В голове Нормана стала формироваться идея. В городе человек никогда не чувствовал себя хозяином, даже если у него была собственность. Квартира в огромном здании - это совсем не то Эдди вспомнил дом Торпов. Он так и не рассказал девушке, что видел и ее дом, и ее отца. Почему-то язык не поворачивался признаться.