Ты проиграл. В тени твоих ресниц

Аверкиева Наталья

 — С тобой все в порядке? — перепугано подскочил Билл.

 — Да, в полном. Штраф только надо будет заплатить. Но это уже мелочи. Мама сильно волновалась. Мы звонили сначала тебе и Марии, но вы были не доступны. Потом в гостинице сказали, что вы куда-то уехали рано утром. Ох, а вы куда уехали-то?

 — Мы… — промычал Билл, вопросительно уставившись на меня.

 — Мы, Том, на экскурсию ездили в центр аборигенов в горах, поэтому и связи не было. Сейчас вот возвращаемся. Билл тебе потом фотографии покажет. Он очень смешной

получился.

 — Ладно, брат, пойду маму успокою, что ты нашелся. Но объясняться с ней сам будешь. И не пропадай.

 — Ты меня встретишь в аэропорту?

 — Конечно. Мы же договаривались. Мария, привет тебе от всех нас. А Георг тебя еще и нежно целует.

 — Только Георг? А ты? А Густав? — притворно обиделась я.

 — Ну, за меня пусть тебя Билл поцелует. И не только поцелует, — он засмеялся. — Ты же не подведешь меня, а, братишка? Не подведешь? Пару раз от меня…

 — Пошел к черту! — взвился Билл и отключил телефон. Надулся.

 — А мы с тобой приехали, — указала я на появившиеся из-за поворота домики.

 — Наконец-то. Что так долго? Я хочу домой, есть и спать, — проворчал он. — И, кстати, а как мы доберемся до Сиднея?

 — Так же, как добрались сюда — по воздуху.

 — У тебя есть план?

 — Нет, план есть у тебя. Все мои планы для нас плохо заканчивались, — ехидно процитировала я его.

 — Мой план мы уже осуществили — мы выбрались оттуда. Теперь твоя очередь думать.

 — То есть мы будем думать по очереди? — загоготала я. — Вот она, эмансипация по-немецки…

 Наш самолетик блестел молочными боками. Дверь открыта, кто-то ковыряется в салоне. Значит, мы действительно должны были сегодня утром улететь. Это отлично!

 — Не думаю, что пилот улетит без Родриго, а у меня нет никакого желания ждать его здесь, — скептически смотрел на самолет Билл.

 — Улетит, куда он денется? — я шарила рукой под сиденьем. Черт, неужели ошиблась… О! Нет! Скорее всего надо посмотреть со стороны Билла!

 — Нужен какой-то веский аргумент. Что мы ему скажем?

 — Ничего не скажем, — улыбнулась я, нащупывая «веский аргумент». — «На дураков не нужен нож, ему покажешь медный грош и делай с ним, что хошь».

 — Что такое «медный грош», — нахмурился Билл.

 — Это, Билл, деньги такие. В древности ими расплачивались на Руси, — пояснила я. — И вообще. Вот брат у тебя не в пример умнее. Видимо, тебе при рождении достался голос, а Тому все остальное.

 Он удивленно повернулся на мой «наезд».

 — То есть ты находишь нормальным, что я буду скакать перед людьми в одном лифчике и джинсах? Том сразу же футболку с себя снял и мне отдал, вот ни секунды не думая, когда увидел, как твои фанатки разорвали мне кофточку.

 Билл покраснел, пролепетал, что не подумал как-то, и принялся снимать с себя футболку.

 — Эй, ты чего делаешь? — изобразила я на лице удивление. — Посмотри у Родриго в рюкзаке

куртку имени себя, он на заднем сиденье валяется. Еще не хватало мне с тобой голым ходить, народ пугать. У тебя уже не телосложение, а теловычитание после всех этих приключений — ребра торчат как у голодающего из Африки.

 Пилот нашелся в здании, смотрящим телевизор. Я скромно попросила его выйти на свежий воздух и проследовать к самолету, так как мы приехали и готовы лететь домой. Тот скуксился и недовольно побрел за мной. Свой «аргумент» я дала подержать Биллу, строго настрого запретив на что-либо нажимать, и порекомендовав до поры до времени убрать его с глаз долой. И, как я и ожидала, не увидев Родриго, пилот тупо встал и сказал, что никуда не полетит.

 — Мистер Адамс, мистер Гарсия-Пуговкин задержится на один день у майри, я же вам сказала. В чем проблема? Вы заберете его отсюда завтра. Оплата по двойному тарифу.

 — Мистер Гарсия мне ничего не говорил по поводу того, что он задержится, — упорствовал пилот.

 — У него изменились планы, — жестко гнула я свою линию.

 — Я общался с ним рано утром, и мистер Гарсия говорил, что мы вылетаем в полдень, а сейчас только без четверти восемь. Я никуда не полечу. Он мне заплатил, он и указания раздает.

 — Вам заплатили сполна? С вами рассчитались?

 — Да. И мне заплатил мистер Гарсия, а не вы. Без него я никуда не полечу. Вы хотите, чтобы меня уволили с работы?

 — Скажите, а вы хотите, чтобы вас посадили в тюрьму?

 — Нет. Но я не хочу остаться без работы. Компания, представителем которой является мистер Гарсия, заплатила мне деньги. Я буду слушаться только его указаний.

 — Боюсь, вы не слишком хорошо расслышали, о чем я вас спросила. Повторяю еще раз — вы хотите сесть в тюрьму до конца своих дней?

 — За какие такие грехи?

 — Ой, все удивительно просто. Вы участвовали в похищении людей, которых в последствии пытались убить.

 Мистер Адамс засмеялся.

 — Я бы не стала так легкомысленно относиться к моим словам, — спокойно и безапелляционно заявила я.

 — Вы бредите, деточка. Насколько я видел, силком вас никто не тянул на борт моего самолета.

 — О, да, конечно, — я показала ему свои содранные запястья. — Нас силой никто не тянул, нет. Только меня пытались изнасиловать. А потом нас пытались убить.

 — Ну, так только же пытались, не убили же и не изнасиловали.

 — Вы находите это хорошим аргументом для присяжных? Уверены? Вы соучастник преступления. И поверьте, наши адвокаты сделают все возможное, чтобы вас засадили на максимальный срок. Но есть еще один вариант. Вы возвращаете нас в Сидней, и мы о вашем существовании никогда больше не вспоминаем.

 — Ага, точно. Только тогда я становлюсь еще одним соучастником, да? Где мистер Гарсия? Откуда я знаю, что вы с ним сделали. Может, вы его убили.