Ты влипла, девочка
Шрифт:
По выражению лица видела, что он остался недоволен моим ответом, но промолчал. Похоже не нашел, что возразить.
Нам принесли воду в высоких стаканах. Подвинула к себе свой и сделала глоток. Волнуюсь, будто у нас свидание.
Матвей откинулся назад, скрестил руки на груди и теперь смотрел на меня взглядом из-под ресниц. Конкретно на мои губы, не отрываясь.
Под этим взглядом румянец снова начал заползать на щеки. О чем он думает, ясно без слов. А я…вдруг мелькнула предательская мысль, что если попробовать? Один раз? Тот первый поцелуй не
Уголки его губ дрогнули в очередной усмешке, и я вдруг осознала, что пялюсь на них точно так, как он на мои. И мысли, должно быть, отлично читаются.
Тут же перевела взгляд выше и нахмурилась. В его глазах пляшут черти, и вообще, весь вид довольный донельзя.
– Матвей, прекрати, - не выдержала.
– Да ладно, Полин, все же ясно.
– Ничего не ясно.
– У тебя на лице написано. Пересаживайся ко мне, попробуем прямо сейчас.
Он понял.
Быстро отвернулась к окну и принялась делать вид, что не понимаю, о чем речь.
Неужели и правда так заметно, о чем я думала?
– Ваш заказ, - произнес официант и поставил передо мной тарелку с салатом. Перед Матвеем поставил блюда, которые тот заказал.
Подвинула салат к себе, схватила вилку и принялась есть. Слава богу Матвей сделал то же самое и опасный разговор не получил продолжения.
– Удалось поговорить с братом?
– вдруг спросил Матвей.
– Что?
– Ты хотела выяснить, что за компания, с которой он связался.
– Ты запомнил?
От удивления не знала, что и сказать.
– На плохую память пока не жалуюсь, Муромцева. Так поговорила?
– Н…нет, пока не получилось. То есть, да, конечно, я пыталась, но Мишка ничего не рассказывает. Только посылает. Подходила к его другу, но тот тоже отказывается разговаривать.
– Могу с ним поговорить.
– Ты?
– Да. Уверен, со мной он будет сговорчивее, и я смогу выяснить все, что тебе нужно.
– Я…не знаю.
Искушение слишком велико, чтобы отказаться сразу. Но ведь довольно некрасиво лезть со своими проблемами к другим. Хотя тут я не лезу, он сам предлагает. И откуда-то полная уверенность, что правда сможет все узнать. Только он же не просто так сделает, сто процентов, я что-то буду должна взамен. Точнее даже не так, не что-то, он же не скрывает. Мне хорошо известно, что у него на уме.
Как много он попросит за помощь? Хорошо, если просто поцелуй, а может ведь…
– Нет, Матвей. Большое, спасибо, но нет.
– Почему?
– Это неудобно, я сама разберусь. Так что точно нет.
– Мне несложно.
– Не хочу быть тебе обязанной.
– Да ладно. Поцелуешь пару раз и мы в расчете.
Все же я покраснела. Совершенно точно. Лицо горит, хотя он ничего такого не сказал. Просто от одной мысли, что это нужно будет делать С НИМ, у меня такая реакция. Несмотря на то, что не далее, чем несколько минут назад, допускала такую возможность. Но то было чисто теоретически.
–
В точку, как всегда. Все подмечает и помнит. Не только мои слова, но даже мысли. Это раздражает.
– Мало ли, о чем я думала.
Отложила пустую тарелку, взялась за чай, который официант успел принести и даже разлить по чашкам.
Матвей поел, теперь тоже пил чай и снова меня разглядывал. Взглядом, далеким от приличия. Так, будто на мне нет одежды и я сижу перед ним голая.
– Мне пора домой, спасибо за ужин, - произнесла я, не выдержав и минуты этой пытки.
– Сложно с тобой, Полина.
Повела плечом.
– Сам говорил, что тебе нравится непослушание. Наслаждайся.
– Ты могла бы чередовать.
– Не забывай, что у нас формальные отношения. Так мы идем?
Матвей попросил счет, оплатил и мы поднялись из-за стола.
Я не возражала, но как только оказалась в машине, достала из кошелька сумму за салат и воду и протянула ему.
– Вот, моя часть.
– Лучше не зли, я итак на грани.
Быстро убрала деньги и вжалась в сиденье. Испугалась вдруг такого тона, без тени усмешки. Сейчас я отчетливо чувствовала какую-то, чуть ли не животную агрессию, исходящую от него.
Ехали в молчании.
В молчании же вышли из машины и направились к моему подъезду.
У самого входа дорогу преградила полицейская машина с водителем за рулем. Мы обошли ее, я набрала код и Матвей открыл тяжелую металлическую дверь.
Вошла в подъезд в волнении. Что делать, если пристанет? Но эти мысли в мгновение выветрились из головы, когда увидела, что наша дверь распахнута настежь и около нее толкутся какие-то люди.
Глава 31
Вошла в подъезд в волнении. Что делать, если пристанет? Но эти мысли в мгновение выветрились из головы, когда увидела, что наша дверь распахнута настежь и около нее толкутся какие-то люди.
Что случилось?
Кинулась вверх по лестнице, забыв обо всем, и подлетела к мужчинам.
– Что здесь происходит?
– Вы кто такая?
– тут же спросил один, и преградил дорогу, выставив передо мной руку.
Но я нырнула под нее и оказалась в прихожей, где на пуфике сидела мама, держась за сердце.
– Мам, что происходит?
Бросилась к ней, боковым зрением отмечая, что квартира превратилась в проходной двор. Один незнакомый мужчина выплывает из моей комнаты, голос еще одного раздается из Мишиной. Оттуда же доносятся охи-ахи соседки по лестничной клетке, тети Любы.
– Ой, Полиночка.
Мама чуть не плакала, ее руки тряслись.
– Мам, что?
– Обыск у нас, дочка.
– Как обыск?
– Вот так. Пришли, уже часа два тут.
Адреналин и другие гормоны стресса мгновенно выбросило в кровь, и понесло волнами по телу, блокируя любую мозговую деятельность. Только одна мысль - Миша. Он что-то натворил, из-за него пришли. Боже мой. Паника накрыла, руки затряслись точно также, как у мамы.